Наш Современник, 2004 № 03

Валя, жена Юрия Гагарина . Он очень легко сходился с людьми, входил в обстановку, разговаривал свободно, интересовался, чем занимаешься, чем живешь. У Юры было постоянное чувство ответственности перед собой, перед товарищами, временем.

Он советовался со мной — ехать ли на север? (После окончания учили­ща. — Е. Ч. ) Мог остаться инструктором, мог на юг. А он — только на север, где трудно, где станешь настоящим летчиком.

Аэродром у поселка. Финские домики — на две половины. В каждой из квартир — на семью по комнате. Четыре семьи.

Юра летал ночами и в непогоду. Когда такой полет — приходил усталый. Я была там в положении и там родила. Лене было 9 месяцев, когда уехали сюда (в Звездный городок. — Е. Ч. ).

 

Леонов А., космонавт. 3 октября утром 1959 года увиделись впервые, проходили медкомиссию. Он улыбался, а мы не улыбались. Ходили друг за другом. За три дня узнали его жизнь, биографию. Он уже был женат, дочка Лена, а я был холостой. Посмотрели, надели форму и разъехались по частям. В марте 1960 г. приехали в Подмосковье. Здесь по-новому взглянул на Юру. Любит активное действие, где проявляется дух соревнования, фактический результат. Принципиален, не стесняется отстаивать свою точку зрения. Похоже, знает жизнь лучше, нежели некоторые его друзья. Настроение обычно немного приподнятое, окрашено юмором, полон веселья. Любимые слова — “работать” и “сильная воля”. Он всегда жил с двойной нагрузкой, с ускорением.

 

Евсеев Е., полковник. 1-й летчик-инструктор космонавтов.

— Кого, по-вашему, надо послать в полет первым? 60 процентов назвали Ю. Гагарина. “Хорошо переносит все испытания и тренировки, никогда не унывает, прост, скромен, надежный товарищ, гибкий ум, смел, выдержан, трудо­любив”. Другие называли Титова…

 

Из интервью Ю. Гагарина.

— Что можно сказать вам в эти последние минуты перед стартом? Вся моя жизнь кажется мне сейчас одним прекрасным мгновением. Всё, что прожито, что сделано прежде, было прожито и сделано ради этой минуты... Счастлив ли я, отправляясь в космический полет? Конечно, счастлив! Ведь во все времена и эпохи для людей было высшим счастьем участвовать в новых открытиях. Я говорю вам: дорогие друзья, до свиданья! Как всегда говорят люди друг другу, отправляясь в дальний путь. Как бы хотелось вас всех обнять, знакомых и незнакомых, далеких и близких!

— Хотели вы лететь первым?

— Все ребята были подготовлены не хуже меня, а может быть, и лучше. Ну, повезло, тут не моя вина. Наступил день полета. Доктора несколько сомневались, будем ли мы с Германом спать в эту ночь. И безо всякого снотворного, которое они предлагали, мы спали совершенно мертвым сном. Правда, доктора не спали, они волновались. Утром нас разбудили. Солнце вставало, были перистые облака на небе. Утро это, 12 апреля, было хорошим, солнечным утром. Врачи осмотрели, нашли, что состояние здоровья вполне удовлетворительное. В общем, все было так же, как и в обычных условиях.

 

Хроника

 

Последний провожающий через открытый люк поправил ему шлем скафандра, положил ладонь на плечо. Юра остался один, что-то потрогал левой рукой в первую же секунду, потом правой. Перчатки надел, гермошлем закрыл. “К старту готов!” — долетел голос Гагарина.

Королев:

— “Кедр”, я “Заря-один”, минутная готовность.

— “Заря-один”, я “Кедр”, вас понял.

Королев:

— Ключ на старт. Протяжка I. Продувка.

— Есть продувка.

— “Кедр”, я “Заря-один”. Зажигание!

— Я “Кедр”. Понял Вас, зажигание.

— Я “Заря-один”, желаю Вам доброго полета.

Ракета медленно пошла. Языки. Хвосты острые. Тень от ракеты медленно по земле поползла, и воздух теплый.

12 апреля 1961 года. 9 часов 7 минут по московскому времени.

— Ну, поехали!

Гром утих. Услышали голос Юрия: “Выхожу на орбиту”.

После плотных слоёв атмосферы, сброса защитного обтекателя: “Красота-то какая!”

На вопрос об одиночестве ответил Земле: “Одиночества не чувствую”.

Корабль летел, медленно вращаясь, Земля уходила и приходила, черный космос уходил и приходил в ориентатор.

 

За все 108 минут полета не было выхода за пределы нормальных физиоло­гических реакций, ни одного мгновения не было патологических нарушений.

На вопрос: “Что чувствовал там?”

— Ничего не чувствовал, дело делал. На земле только почувствовал.

*   *   *

6 августа 1961 года на шестом витке Герман Титов получил телеграмму от Юры. Вот строки из нее: “Дорогой Герман! Всем сердцем с тобою. Обнимаю тебя, дружище. Крепко целую. С волнением слежу за твоим полетом. Уверен в успехе завершения твоего полета, который еще раз прославит нашу Родину, наш советский народ. До скорого свидания. Юрий Гагарин”.

 

 

Из интервью с Варварой Семеновной, мамой Вали* (в кратком перело­жении В. Чивилихина) .