Нас больше нет

— Так кем же ты всё-таки был, Асур? Как ответишь, так и приму. Не ответишь, тоже пойму. Я воин, как и ты. Зови меня — Тур.

— Никем не был, надеюсь человеком, а до этого никем.

— Странно говоришь.

— Говорю, как думаю.

— Хорошо, Асур, отдыхай. Надеюсь, расскажешь всё-таки, — Тур повернулся и последовал к выходу.

— Постой, Тур, — крикнул император.

Худощавый остановился и повернул голову, вопросительно глядя на раба.

— Сына верни!

— Отдыхай, Асур, рабы просить не могут.

Вечером принесли несколько чанов какого-то вонючего варева и стали разливать в длинные узкие корыта, установленные по краям решёток. Все тут же набросились на еду, зачёрпывая её пригоршнями, с жадностью поедая. У одиночной клетки императора стояла небольшая миска, в которую плеснули до краёв. Амур какое-то время медлил, но затем, последовав примеру остальных, стал набивать голодный желудок.

Глава 20

Два дня ничего не происходило, узников никто не беспокоил, лишь дважды в день раздавали пищу. Рабы в основном вели себя очень тихо. Один раз, двое из вновь прибывших что-то не поделили, учинили драку, тогда охранники, дежурившие на входе, вывели обоих и без лишних разговоров отсекли им головы. Среди новеньких тут же воцарилась примерная дисциплина, что даже разговаривать в полный голос опасались.

На третий день в помещение вошли около десятка солдат и стали по одному выпускать рабов из клеток, предварительно заковывая ноги в кандалы. Уже окованных, их отправляли к выходу, где строили в одну шеренгу на просторном дворе, окруженном невысоким забором. Выводили только прибывших накануне. Тех, кто до этого здесь был — не трогали.

— Выходи! — приказал воин императору, когда отворил дверцу клетки.

Амур поднялся, взял в руки камень, прицепленный к оковам, и пошёл на выход.

— В строй, не спи! — толкнули его в спину.

Амур встал в шеренгу, положил камень на землю.

Солнце больно слепило глаза, заставляя первое время держать их закрытыми.

Вскоре, подъехал Тур верхом, бегло осмотрел всех, отдал несколько команд бойцам и быстро ускакал.

Время тянулось неумолимо долго. Рабы стояли длинной шеренгой, переминаясь с ноги на ногу, изнывая от палящего солнца.

— А с тебя, почему камень не сняли? — прошептал стоявший рядом с императором, невысокого роста смуглолицый молодой паренёк.

— Не у меня спрашивай подобное. — Не поворачивая головы, ответил Амур.

— С какого края ты, раб? — вновь прошептал сосед.

— Я не раб.

— А кто же ты? Раб, как и я, — усмехнулся паренёк. — Видел я, как ты на площади Бударама утворил. Не повезло… — усмехнулся паренёк.

— Раб, ты, коли мыслишь так, но не я! — спокойно ответил император.

— Как же? Мы оба рабы.

— Я лишь с оковами, но свободен.

— Странный ты, раб. Умом болен?

Удар древком копья по голове, заставил паренька коротко вскрикнуть.

— Молчать! — Закричал ему в лицо, вышедший из-за спины солдат. — Ты тоже должен молчать, — не совсем уверенным голосом обратился он уже к Амуру, будто не приказывая, а прося.

Из-за длинных построек, поднимая пыль столбом, вылетел всадник, в одно мгновение оказался возле выстроившихся рабов. Это вновь был Тур. Его вид казался уставшим. Было заметно, что от этой суматохи, он изрядно вымотался.

— На задний двор всех! — скомандовал он и, развернувшись, неторопливой трусцой поехал обратно.

Солдаты развернули шеренгу, и повели рабов следом, поторапливая выкриками. Петляя меж разнообразных построек, аккуратно прибранных зелёных лужаек и уютных насаждений разнообразных деревьев с висящими на них плодами, бряцающий кандалами строй подвели к полукруглой высокой стене с небольшой арочной дверью обитой железом. Пройдя через арку, рабы оказались на большой площадке, окружённой со всех сторон длинными лавками в несколько ярусов. На самом верхнем ярусе были расположены просторные ложа, отгороженные между собой небольшими перегородками. С противоположной от арочной двери стороны, были большие решётчатые ворота, распахнутые настежь, а немного в стороне ещё одна дверь, так же обитая железом.

— Быстрее, в ряд всех ставьте! — приказал расхаживающий взад-вперёд Тур.

Когда все построились, худощавый медленно стал ходить вдоль строя и осматривать всех.

— Убрать! — указал он на еле державшегося на ногах раба.

Два бойца быстро подхватили его под руки и бегом увели за пределы площади.

Внимательно осмотрев строй несколько раз, Тур убрал ещё двоих и продолжил вновь расхаживать взад-вперёд, в ожидании чего-то.

В распахнутые ворота въехала колонна верховых. Их строй разделился надвое, образовав живой коридор. Следом появился ещё один всадник довольно молодо выглядевший. Тур, заметив гостей, бросился им навстречу. Всадником оказалась совсем юная девушка. Одета на ней была приталенная лёгкая куртка, богато расшитая в несколько ярких оттенков и однотонные узкие штаны темного цвета. Голову покрывала пёстрая ткань, приколотая в центре крупной сверкающей брошью.

— Камири, думаю, отец будет гневаться… — начал было худощавый.

— Уйди, Тур! — раздражённо перебила девушка звонким голосом, спрыгивая с лошади.