Читаем Народный быт Великого Севера. Том I полностью

Шел он долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Подошел, наконец, к превысокой горе. Клубок все катится, а за ним идет и Иван-Богатырь. Вдруг видит он терем волшебника. Подошел к нему и весь затрясся от ужаса. На него налетали духи волшебника и сам чародей, в виде дракона, хотел огнем опалить его. Но Иван-Богатырь поднял меч очарованный, — и все с визгом разлетелось в разные стороны. Он остался один, вошел в терем и долго ходил по комнатам, отыскивая свою Светлану; наконец, услыхал стон, приложил меч свой — и стена расступилась. Перед ним стояла его жена. Радость их при свидании была несказанная. Она поцеловала Ивана-Богатыря и благодарила его за спасение. Очарование с нее спало. И они теперь спешили в дом родительский.

Добромысл очень обрадовался возвращению Ивана-Богатыря и, указывая на Светлану, спросил его:

— А это кто же с тобою, сын?

— Это милая жена моя, отвечал Иван-Богатырь, та самая, которую ты видел старухою.

И как он чувствовал от дороги усталость, то обещал отцу после рассказать все в подробности.

Отец от удовольствия задал тогда пир на весь мир. Много было выпито вин заморских и меду сладкого. Все поздравляли Ивана-Богатыря с красавицей Светланой.

<p><strong>АНГЕЛ БОЖИЙ И ПРОХОЖИЙ</strong></p>

Идет Ангел Божий берегом небольшой речки, и видит впереди себя на реке: топит девица младенца. Подошел к ней Ангел и говорит: «Бог помочь тебе, девица!» — Потом, через несколько времени, возвратился обратно, увидал он женщину, которая мыла на речке белье: прошел мимо ее и ничего ей не сказал. Попадается ему навстречу прохожий и спрашивает его: «почему же ты сказал: «помогай Бог» — девице, которая топила своего родного ребенка, а ей, той женщине, которая мыла белье, ничего не сказал?» — Ангел на это отвечал: «Эта девица так много претерпела от своих родителей и от соседей за свой грех; она истинно каялась пред Богом и от всей души молила Господа простить ей ее преступление: Господь услышал ее молитву и простил ее грех. Женщина же, которая моет белье в праздник — она не наработает псу на обед, а нарушает святость Господня праздника, и Бог ей этого не простит». — Вот почему грех и не следует никогда работать в праздничные дни.

Записано мною лично в Вологодской губернии.

<p><strong>СУДЬЯ БОЖЬЯ</strong></p>

Был у купця сын, красавец собой, он сняв с себя патрет и рассылает по всему свету, находится ли (найдется ли) супруга, мне равная красотою? Такой супруги (невесты) не нашлось во всем свите. Вот он отправляетсё сам искать; встричает чуночки (салазки) идут простыя, и спросил их: «Що жо идетё одне, не ямщика, не седока нет у вас?» Чуночки отвицяют: «мы судья Божья». «Коли вы судья Божья, гыть, рассудите жо меня: есть ли мне супруга на свите противна меня красотою?» Чуночки говорят, що ес(т)ь супруга тебе: у цяря Калики дочь, 20 лет во гноище лежит, нездоровая. «Какая жо это мне супруга», — думает купеческой сын. Вот он и поехал к ней, к цярю Калике на дом. Приезжает к цярю Калике во дворец и спрашивает: «где жо есть дочь царя Калики не здоровая?» Часовые сказали, що есть, лежит в таких-то залах 20 лет. «Пропусти жо, гыть, меня к ней посмотрить!» «Нечево тибе там делать, цяря Калики дома нет», говорит часовой. Он часовово скупил, дал денег, щобы пропустил. Часовой думает: «Що он у нездоровой сделает? — пойди, гыть!» Проходит купеческой сын в зало, она нездоровая лежит; он посмотрив на нее, да бает про себя: «какая жо это мне супруга, и взглянуть-то брезгно». Потом выняв тесак из ножей, и попересек ее пополам, «вот те, гыть, и супруга моя!» Петь рублей положив тут к ней на похороны, щобы похоронили, а сам уехав домой. Каликиной дочере буде во сне привиделось: пришов молодец к ней в зало, крылышком помазав по середке, да пять рублев награды дал.

Вот приезжает цярь Калика к сибе во дворец, приходит к дочере в лежащую комнату и видит, що дочь у ево совсем здорова стала и такая-то красавица, що эких на свите нет, не видав. Вот цярь Калика снимает с нее патреты и рассылает по всему свету: есть ли суженой ей по красоте? Вот и приходитсе ей ровной по красоте этот купеческой сын, он и ладит взеть в замужество за себя, посватавсе — и брак произвели. Вот однажды пришли молодые в баню, он посмотрев у ее рубец на спине, на самой на середке; вот он и спрашивает ее: «отчево жо это у тебя случилосе?» Она сказывала ему: «я 20 лет во гноище лежала, будто в сновиденье приходит ко мне молодец красавец, меня крылышком помазав, 5 рублев награды дав, я и обризвела».

Купец тут и догадавсе, що это она, про котору Судья Божья сказав.

Записано А. Шустиковым.

<p><strong>СКАЗКА</strong></p><p><strong>об Олеше голопузом</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология