Напряжение

На площадке нас уже ждали — в хорошем смысле этого слова. Под зорким взглядом Федора, примостившегося на большом мешке, слуги и солдаты громоздили основательные кули, свитые из толстой пленки, в бежевый прицеп с серым тентом. Рядом ту самую пленку резали канцелярским ножом на прямоугольники, закидывали посередке купюры и пеленали, скрепляя края строительным степлером, — затем очередная упаковка отправлялась под тент.

— Толково работают, — похвалил я, выбираясь из кабины.

Валентин только кисло покосился и предпочел промолчать, без особого удовольствия наблюдая, как пакуются деньги.

— Больше места нет, господин! — словно из-под земли нарисовался хранитель, подобострастно кланяясь Валентину и умудряясь в поклоне зло зыркнуть в мою сторону.

— Закидывайте в машину, — распорядился я, очередным щелчком по кнопке брелока открыв заднюю дверь. — В салон тоже можно, на задние сиденья.

И, потеряв к оживившимся слугам интерес, подошел к Федору.

— Нашел? — ответил я улыбкой на его безмерно счастливое — при виде меня и машины — выражение лица.

— Ага, — похлопал он по мешку под собой.

— А это точно все папино? — скептически поднял я бровь, пытаясь прикинуть, как две сережки и цепочка с кольцом могли занять такой объем.

— Точно! — Федор уверенно развернул рукав мешка и продемонстрировал тыльную часть выхваченного колье. — Вот его клеймо!

— Эмм… Клеймо? — Мои брови поползли вверх.

— Ага! Папа ювелир! И это все — папино! Он делал, — непреклонно доложил мне Федор, укладывая ожерелье обратно и хозяйственно усаживаясь сверху — чтобы не украли.

— Ну, ты сам все слышал, — покосился я на Валентина, — наше это. И, Федор, слазь с добра, дай людям его в машину закинуть, — одновременно я махнул двум солдатам, указав на груз.

— А я ведь распорядился его найти, — с сожалением протянул местный босс и поджал губы, явно разглядев знак, выбитый в металле, — хороший мастер. Так ты, получается, Самойлова старший сын? Но… в досье только трое детей, и только один парень! — вскинулся он.

— А теперь они в моей семье.

— А… понятно. Все самое лучшее себе забрал, — буркнул Валик, с тоской посмотрев на Федора, деловито контролирующего погрузку — и не абы куда, а на заднее сиденье, и чтобы ремешком пристегнули.

— Зато тебе достались мудрые советы, — приободрил его, похлопав по спине.

— Ну-ну. — Валентин совсем скис.

— То есть еще один тебе не нужен? — остановился я возле водительской двери, ожидая, пока прицеп крепят к машине.

Федор уже занял место на переднем сиденье и нетерпеливо смотрел на меня.

— Говори… — вздохнул местный босс.

— Даже два. — Замок прицепа наконец-то щелкнул, и я занял место водителя. — Предупреди пост о нас, и он останется целым.

— А второй? — подошел к окошку парень.

— Приготовь мягкий и широкий ремень.

— Зачем? — нахмурился Валентин.

— Когда приедет отец, будет не так больно.

Кажется, он что-то ответил, но все звуки потонули в искреннем вопле радости Федора — мы ехали домой, где бы этот дом теперь ни находился.

Глава 25 Сокровища и герой

Охранные посты мы пролетели, почти не снижая скорости, — издали мигали фарами, и металлические преграды тут же растаскивали в разные стороны, иногда успевая в последний момент. Всего их было три — один на центральной улице, второй на выезде из города и третий возле таблички с перечеркнутой надписью «Багиево». Город закончился, а вместе с ним и новообретенные княжеские владения.

— А нас не накажут? — с тревогой спросил Федор, глядя на стрелку спидометра, упиравшуюся в цифру сто пятьдесят.

— Некому.

Хорошая дорога позволяла ехать быстро, а вырубленный на поворотах лес не мешал обзору и не грозил вылетевшей навстречу машиной.

— А за деньги? — чуть замявшись, все-таки спросил он.

— Понимаешь, какое тут дело… — Я покосился на соседа, решая, поймет ли он. Вроде должен. — Кажется, меня приняли за кого-то другого.

— А за кого тебя приняли?

— За очень зубастого и злого серого волка, — попытался описать я свои ощущения. — Который берет все, что захочет. И никого и ничего не боится.

— Ну, это ведь ты и есть? — чуть подумав, произнес брат. — Только ты не злой!

— Может быть, — улыбнулся я ему и вновь посмотрел на дорогу, — но злой серый волк страшен не столько своими зубами, сколько большими и жуткими клыками своей родни.

— Я умею кусаться! — цокнул эмалью Федор.

— Уже оценил, — успокоил его новой улыбкой. — Если все сложится хорошо, о нас постараются забыть. Тем более сейчас у них совсем другие проблемы.

— А если не забудут? — встревожился брат.

— Тогда я придумаю им проблемы поинтереснее. — Чуть снизив скорость, я принялся внимательно оглядываться по сторонам. — Видишь впереди справа просвет в деревьях?

— Ага, — вытянувшись вверх, ответил Федор.

— Машина заедет, как считаешь?

— Должна, — важно ответил парень. — Но мы ведь ее тут не оставим, верно? — слегка встревожился он.

— Нет, конечно, — успокоил я брата, выруливая на грунтовку.