Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Я ещё скажу тебе. Послушай, мы древние, очень древние. Лично я, говорящий с тобой, а моё имя — Алтей, я намного старше самой Земли. Я знаю, чем кончается промедление в действиях против Молящихся. Их девиз: кто не с нами — тот против нас. Но тебе не нужно будет их опасаться, если ты напитаешься силой молитв адептов, которых у тебя будет миллиарды. Они сделают сильным тебя, а ты оградишь их от глобальной войны. Это справделиво, верно?

— Можешь не уговаривать и не разжёвывать мне, как маленькому ребёнку! — прорычал Кронос. — Говори мне, что делать — прямо сейчас!

— Ты способен дать клятву, что станешь защитником человеческого рода?

— Клятва? Мне не верят на слово?

— Пойми меня правильно, великий бог. Нам придётся слишком много отдать, чтобы ты стал хозяином этого мира и мы слишком многим рискуем.

— Так-так. Я могу поклясться водами Стикса!

— Ммммм… Кронос… Не все боги ещё знают, что река Стикс иссякла и вместо неё осталась лишь влажная земля.

— В таком случае, мне больше нечем клясться.

— Есть нечто более ценное, чем высохшая река Стикс. Это ты сам, бог золотого времени.

— Я должен клясться самим собой?

— Да. Клятвы богов сбываются. Поклянись тем в себе, что для тебя особенно ценно. Поклянись быть на нашей стороне, стороне фаги. Другого выхода нет. Ты сам понимаешь: кругом враги. Все-все до единого твои враги. Даже те титаны, что якобы снова на твоей стороне однажды предали тебя, потому что оказались прощены Зевсом, выпущены из Тартара, а ты — нет и они ничего не предприняли, чтобы освободить тебя! Все боги до единого ненавидят тебя. Мать, жена — они погубили тебя. Твой отец Уран готовится стать очень могущественным верховным божеством и возглавить огромное число сильных и влиятельных богов. То-то он захочет добраться до тебя, когда утвердит свой трон! И ничего нельзя будет поделать. Ты ведь тоже не веришь, что титаны будут воевать за тебя с этой ордой? Ты привлёк на свою сторону кое-кого из месопотамских богов. Ты им веришь? Ты их совсем не знаешь. Они тоже предатели! Вот только люди тебя никогда не предавали. И фаги не предадут. Мы тоже можем дать тебе любую клятву, какую потребуешь.

— Любую? — сощурил глаза Кронс.

— Какую скажешь.

— Откуда я знаю, что вам дороже всего!

— Каждому народу дороже всего их дети. Я уполномочен давать клятвы от имени моего народа и вот я клянусь тебе, бог золотого времени: пусть умрут наши дети от болезни, с которыми не справится наука, если мы предадим тебя, Кронос! Да не родятся они снова!

Взгляд Кроноса переполнился изумлением.

— Вот оно что, — пробормотал он. — Дети… Да… Дети… Я никогда не питал любви к своим детям, в этом я похож на своего отца Урана… Но меня всегда поражало, как другие не чают души в своих детях…

— Особенно сильна любовь к детям в людях, Кронос!

— Это да. Да… Вы словно помешаны на своём потомстве…

— А что тебе дороже всего, Кронос?

— После того, как я побывал в Тартаре, мне нет ничего дороже свободы и света!

— Готов ли ты произнести: да не увижу я света до конца бессмертия, если откажусь следовать советам фаги и защищать несчастных людей, сделать всё, чтобы предотвратить глобальную войну?

— Это серьёзная клятва…

— Но помни, что за неё мы обеспечим тебя защитой от твоих врагов! Силы и Власти, что подчиняются Прометею, будут охранять тебя — Прометей послушает нас и оградит тебя от нападения врагов! Прометей слушается нас беспрекословно, он чтит человеческий род.

Так произнёсла голограмма фаги.

И теперь, сидя на троне из золотых кирпичей, Кронос вспоминал, как произнёс клятву, что потребовало от него это не совсем понятное существо. И его одолевали сомнения: правильно ли он поступил? Не была ли дана столь серьёзная клятва опрометчиво?

Богу золотого времени было страшно.

И тут из воздуха соткался перед ним облик другого существа, одного из тех, что он ненавидел особенно: Гея-мать.

— Кто тебе позволил сюда являться, старуха? — прорычал он, опустив голову и глядя на богиню Земли исподлобья.

— Ты всё ещё сердишься, Кронос? А я было подумала, что ты меня простил в виду того, что мы все стоим на пороге такой неестественной для богов кончины…

— Я должен забыть, как ты сначала настроила меня против Урана, а потом перешла на сторону Зевса?

— Будем честны: против Урана ты выступил не только потому что тебя трогали мои страдания. Тебе не давал покоя его трон.

— Ну, допустим. Допустим, у нас было разное представление, как должен быть устроен этот мир. Но ты-то, ты была освобождена от него благодаря мне, как же ты решилась отступиться от меня?

— Ты знаешь причину. Это было слишком ужасно, поглощение собственных детей… Но я же отомстила Зевсу за то, что он запер в Тартаре тебя и других титанов. Не ради этого разве я решилась породить чудовище Тифона? Это была попытка освободить тебя и других.

— Да уж, это чудовище могло уничтожить всё живое на планете! Ничего остроумнее ты придумать не могла.

— А что ещё можно было поделать против власти Зевса? Кронос, зачем ворошить прошлое, если настоящее намного ужаснее! Послушай, только не гони меня сейчас… Я видела своими глазами смерть бога!