Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Как бог созидания, я беру на себя организацию сотворения огромного непроницаемого купола над территорией вокруг замка Урана-Ану, — произнёс Брахма. — Я берусь объяснить богам необходимость сотворения этого купола и проследить, чтобы в этом участвовали все, кто на нашей стороне и кто примет новую власть Шестерых Правителей Мира. Ты, Шива, займёшь пост наблюдения и защиты, чтобы ничто извне не помешало строительству нашей цитадели. Событие это непростое, на всякое действие всегда найдётся противодействие. Мы обязаны быть начеку и помнить о тех, кому может оказаться невыгодным то, что у богов появится новый рай на земле. А ты, Вишну, как обладатель дара убеждения возьмёшь на себя агитацию олимпийских богов. Тебе помогут выходцы из этого пантеона — Гермес и Афродита.

— Ну и я не у дел, — пробормотала Эрешкигаль, материализуя курильную трубку, уже набитую табаком и дымящуюся, и засовывая её в рот.

— Вовсе нет, — возразил Шива. — Как раз твоя способность общаться с душами умерших может оказать грандиозную пользу. Возможно, некоторые из них, самые расторопные и любознательные смогут поведать нам то, что будет упущено из виду нами, богами. У тебя ведь, кажется, целая сеть таких разведчиков. Таким образом, мы вместе с тобой сможем нести охранную функцию.

Нана улыбнулась про себя. Она давно ощущала искры, которые то и дело пробегали между Шивой и Эрешкигаль, но оба эти божества отчего-то старательно держали на привязи чувства, которые обычно делают жизнь жизнью. ” — А зря, — подумала богиня любви. — Сейчас самое время ощутить ту самую сладость, что ни с чем не сравнить. Но разве приставишь им свою голову? Ээээ-хххх… ”

Что-то подсказывало богам, вероятно, собственные знания внутреннего мира их божественных сущностей, что медлить не стоило.

В тот же день Мохан принял решение вместе с Наной отправиться в гости к бывшей жене и её новому мужу, чтобы те были первыми из приглашённых на строительство непроницаемого купола цитадели богов. Лакшми оставила в его памяти добрые тёплые дружественные чувства и она будет первой, кому он предложит перейти на сторону Шести Богов. Кроме того, строительство непроницаемого купола было её правом и долгом, потому что она по-прежнему оставалась богиней Тримурти, хоть и стала женой олимпийца и обитала среди олимпийский богов.

Когда Мохан сказал об этом Нане, та ощутила укол ревности и чувство досады отразилось на её лице. Это не ускользнуло от внимания мужа.

— Что с тобой, любимая? — спросил он. — Ты недовольна?

— Приятного мало, — вздохнула она. — У меня есть повод ревновать и завидовать. Не красоте Лакшми, конечно, нет. Хоть на неё и равнялся весь ваш пантеон, но она не превосходит красотой меня. Видела я её на живой картинке в книге Шивы. Но… У неё было то, чего не перепало мне: отличная репутация.

— Но эта ценность далась ей нелегко, — усмехнулся Мохан. — Наверно, ей было сложно постоянно находиться возле подолгу пребывающего в нирване мужа и быть ему верной. Недаром по окончанию сценария судьбы она так быстро поспешила сбежать от меня.

— Надеюсь, ты не скучаешь о бывшей жене? — дрогнувшим голосом спросила Нана.

— Как и ты о бывшем муже Гефесте? — в тон ей спросил Мохан.

— Неужели ты можешь ревновать к Гефесту? Он некрасив в отличие от Лакшми.

— Любят не за красоту. Ты сама созналась, что выходила за него замуж по любви!

— Когда это я говорила?

— В летнем кафе, за столиком, мне в лицо.

— Да когда такое было?!

— Понимаю, что тебе трудно вспомнить, ведь я тогда находился в облике Эрешкигаль.

Нана напряглась, вспоминая, потёрла пальцами лоб. Наконец, что-то ей начало припоминаться.

— Ах, вот оно что! — возмущённо проговорила она. — Так это был ты! Это ты вызвал меня на откровенный разговор таким способом!

— Любимая, я же должен был многое про тебя понять!

— Как ты это сумел?! Богам слишком сложно принять образ другого бога!

— Я и не отрицаю, что это было нелегко. Но ради тебя я всегда готов на всё! Пойми, я ощущал, как любовь к тебе входит в меня. Должен же я был понять, в кого я так неумолимо влюбляюсь!

— Тебя что-то смущало? Ты сомневался во мне?

— И ты догадалась, что именно меня смущало? Почему ты изменила твоему первому мужу и не вступила в брак после него, а вела себя… ммммм… слишком свободно? Можно сказать, что я уже тогда ревновал тебя — к твоему прошлому. Но теперь я понимаю, что ты искала свою любовь.

— Надеюсь, сейчас ты не ревнуешь меня к моему прошлому?

— А ты меня? Ты не ревнуешь меня к Лакшми?

Нана смущённо поникла лицом:

— Ревную… Немного… Совсем немного…

— Тогда ты признаешь за мной право ревновать и тебя?

— Да. Но не сильно. Ведь если ревность — неотъемлемый спутник любви, то, видимо, так требуется для соблюдения гармонии. Ревность сотворила Природа-Сущее, что даже выше нас, богов. И всё же не ревнуй меня слишком сильно. У тебя нет для этого повода.

— И у тебя тоже. Лакшми останется моим другом навсегда. Не нужно ревновать к друзьям. Дружба не одно и то же, что любовь.

— И это ты пытаешься объяснить богине любви? — усмехнулась Нана.