Нам идти дальше

«Дела наши плоховаты, — откровенно писал Владимир Ильич, — финансы — вовсе швах… Вся «тактика» наша при таких условиях должна быть целиком направлена на то, чтобы 1) собираемые в России от имени Искры деньги как можно полнее направлять сюда, сводя местные расходы до minimum’a; 2) расходовать деньги [только и] почти исключительно на перевозку, ибо для приемки у нас уже функционируют сравнительно очень дешевые, не обременяющие кассу агенты в Пскове и Полтаве.

Подумайте об этом хорошенько…»

После такого письма Грач еще больше урезал свои скромные личные расходы, часто даже переходил на хлеб и воду. А деньги, которые собирал в комитетах и искровских группах, отсылал до копейки в Мюнхен для «Феклы».

Потом от «Феклы» было письмо, что на западной границе в районе Мемеля застрял транспорт искровской литературы. Цюрихские латыши Роллау и Скублик продолжали свои попытки наладить транспорт грузов «Искры» из этого прибалтийского пункта. Повез груз сам Роллау. Его нелегальная кличка была «Николай», настоящее имя — Эрнст.

Ссылаясь на него, Владимир Ильич сообщал Грачу: «Сейчас получили известие от Николая (-Эрнста), что у него перевезено и лежит в надежном месте 4 1/2 пуда; это первое. Второе — что всегда есть возможность у него переходить границу нашему человеку вместе с контрабандистом и что такие люди нужны. Итак, вот такое предложение мы Вам делаем: поезжайте тотчас на место, съездите с одним из Ваших паспортов к Николаю в Мемель, узнайте от него все, затем перейдите границу по Grenzkarte или с контрабандистом, возьмите лежащую по сю сторону (т. е. в России) лит[ерату]ру и доставьте ее повсюду…»

Бауману не впервые бывать в Мемеле. Он поехал. Но Роллау уже не застал. Тот, не дожидаясь Баумана, решил рискнуть, двинулся с транспортом «Искры» через границу и потерпел неудачу. На этот раз Роллау и сам попал в лапы русской жандармерии. Его посадили в тюрьму и предали суду.

Случались провалы и в других, разбросанных по западной границе пунктах, через которые «Искра» доставлялась в Россию. Полицейские ищейки рыскали вдоль всей границы. Нередко можно было встретить филера то в корчме, то в каком-нибудь заезжем доме, то на базаре. Ускользать от них было нелегко.

Мало-помалу у Николая Эрнестовича и у других агентов «Искры», занятых переброской «Искры» через границу, выработалось умение выходить из трудных положений, пользоваться каждой возможностью для того, чтобы лучше выполнять свое дело. На границе действовали целые контрабандистские «фирмы», и Бауман, как и другие агенты, старался держать связь с ними, а не с одиночками-контрабандистами, — так было надежнее.

Возмущенные притеснениями, насилиями и беззастенчивым ущемлением прав населения западных национальных окраин России, жители польских, литовских, латвийских и бессарабских городов и местечек относились без вражды к революционерам, нередко помогали их работе на границе.

Обычно во главе контрабандистской «фирмы» с немецкой стороны границы стоял немец, с русской — литовец или поляк. У них были свои люди по обе стороны границы. За переправку туда или обратно с «головы» брали десять рублей. Пограничная стража тоже нередко состояла у «фирмы» на тайной службе. За пропуск через русскую границу солдат получал рубль.

Сколько ума, ловкости, беззаветной отваги требовалось, чтобы протащить груз с «Искрой» в Россию и не попасться! За кого только Бауман себя не выдавал, появляясь на границе! То он представлялся:

— Владимир Полетаев, имею честь состоять коммивояжером немецкой фирмы «Золинген» с отделениями в Петербурге и Москве.

То Николай Эрнестович начинал объяснять случайным собеседникам в какой-нибудь местечковой корчме» что он ездил в имение одного здешнего помещика наниматься на «место» в качестве счетовода.

— Ну и как? Устроились?

— Еще не решил, знаете. Сейчас хочу вернуться домой и посоветоваться с семьей.

Собеседники сочувственно кивали. Бауман удивительно быстро располагал к себе людей.

— А кто же тот помещик, молодой человек?

Вопрос для Баумана опасный, ведь местные жители хорошо знают все то, что их окружает. Но Николай Эрнестович не теряется и называет фамилию помещика, имение которого находится не так близко.

При аресте агента «Искры» или кого-нибудь из тех, кто ему помогал, оставшиеся на свободе товарищи тотчас давали знать об этом «Фекле» и тем лицам, которым провал на границе тоже грозил арестом. И часто бывало: сломя голову мчит Николай Эрнестович из одного города в другой, чтобы опередить полицию и перехватить письмо, посланное арестованному лицу еще до провала.

8

В августе Иван Васильевич уже заканчивал работу над статьей против господина Дадонова. Это стоило немалых трудов. Писалось Ивану Васильевичу не так легко.

Над каждой корреспонденцией в «Искру» он корпел подолгу, старательно переписывал, переделывал, изводил не один черновик.