Нагорная проповедь

Когда эту молитву читают по духу и по правде, уровень развития выражаемой ею жизни не столь уж важен. Главное, чтобы эта жизнь в нас вообще возникла.

Если бы мы смогли услышать «Отче наш» как бы впервые, она произвела бы на нас впечатление чего-то первозданного, изначального. Эту молитву читают так, что мы не видим в ней ничего особенного, она стала привычной, восприятие ее притупилось. Но даже если услышать ее, как в первый раз, было бы непросто увидеть в ней жизнь. Это возможно, если в нас живет то, что она собой выражает. Лишь когда ее просьбы сольются с нашими душевными устремлениями, мы узнаем, в чем же ее смысл.

Отче наш, сущий на небесах!

Сколько ликующего счастья в этом возгласе! Меру его может знать только тот, кто испытал это чувство. Бесконечный жизненный жар Вселенной, пронизывающий и наполняющий нас, отчего мы содрогаемся в новом, доселе неведомом движении жизни, жар действующий и созидающий, опаляющий нас своим огнем, который мы ощущаем во всем происходящем, – его мы воспринимаем как источник нашего существа и благо нашей жизни. Есть всего лишь одно слово, которым мы можем выразить, да и то не полно, эту чудесную тайну: «Отец». Жизненная сила Вселенной в нашем ощущении и есть тот нескончаемый жар, он – наша жизненная сфера, ей мы принадлежим и воспринимаем его мощь как бесконечно мудрую и терпеливую отеческую власть, которая поддерживает, ведет, оберегает нас и нам помогает. Мы произошли от Него, и то, что возникает в глубинах нашей души, – лучи Его существа. Мы всецело принадлежим Ему, Он наш Небесный Отец, ведь Он первоисточник зарождающегося в нас первозданного естества. Наше страстное желание обрести это естество, достичь совершенства и исполнить свое предназначение – вот что делает нас подобными Ему. А как же иначе, ведь мы Его дети, рождены Им, потому что мы – Ищущие и не успокоимся, пока напор Его жизни не исполнится в нас. Мы чувствуем биение Его пульса. И чтобы разрядить напряжение переполняющих нас чувств, мы восклицаем: «Отче наш!»

Но кто способен выразить словами все, что заключено в этом возгласе? Дневное сознание подавляет нас, но когда приходим мы к ощущению Бога как нашего Отца, нам после ночного мрака вдруг открывается целый мир, утопающий в сиянии Его славы; приходит ясное понимание смысла Бытия, ибо это Он лучится в глубинах правды нашего Я и пронизывает Своим светом всю нашу жизнь; появляется чувство абсолютной защищенности, ибо в руках Отца мы чувствуем себя уверенно; и наступает блаженство рая, ибо мы вновь обрели Его, вернувшись в сферу Его жизни. «Отче наш, сущий на небесах!», – ликуя восклицаем мы, ибо небеса для нас на земле.

Вот что происходит с нами, когда мы предстоим Богу и взираем на Него, вне себя от жизни, даруемой нашим Отцом, охваченные и вознесенные Его бесконечной милостью, счастливые от Его любви, полные предощущения Его великолепия и пребывающие в потоке жизни, исходящей от Него и несущей нас к цели человечества.

И этот ни с чем не сравнимый звук пробивающегося в нас Божественного начала станет камертоном всего бытия лишь там, где человек через непостижимое внутреннее волнение поиска пришел к ясному переживанию Бога, где Бог открылся жаждущим сердцам в Христе и этим возгласом, полным созидательной силы, пробудил к жизни первозданное естество. Назвать Бога Отцом можно только через Христа. Только увидев Его, мы сумеем заглянуть и в сердце нашего Отца, сущего на небесах, и став через Иисуса зрячими, избавимся от того смятения чувств, которое притупляет наше восприятие Бога, затуманивает реальный мир и скрывает от нас его правду. И тогда все предстанет перед нами в сиянии света нашего Отца, сущего на небесах.

И когда нас, представших перед Его взором, охватит невыразимый детский восторг, мы совершенно забудем о Его величии, и нахлынувшее блаженство само собой сольется с нашим духовным томлением.

Да святится имя Твое

Имя Бога выражает, раскрывает Его сущность. Именно так об этом говорится в Ветхом Завете. Стало быть, «имя Твое» здесь означает: Ты – первоисточник всей жизни и Отец всякого первозданного естества. И мы молимся о том, чтобы имя Бога было свято во всем Его невыразимом величии, дарующем нам блаженство!