Нагорная проповедь

Богу слова не нужны, они нужны нам. Но когда мы и сами отчетливо не осознаем устремления нашего сердца, личный контакт с Богом вряд ли возникнет. Неясно выражая обращенные к Нему мысли, мы можем не понять ответа. Без должной ясности в обращении к Богу нам не удастся превратить Его импульсы в собственную жизнь. Требуется четкое его выражение в слове. И когда контакт с Богом достигает предельной ясности и понятности, нам повсюду слышатся Его «слова», которые Он «говорит» нам.

Главное, чтобы в нас реально и естественно жило то, что выражают наши слова, хотя они не способны полностью выразить это. Слово должно рождаться изначальным чувством, опираться на него, преисполняться им. Если же оно выражает то, чего в нас нет, молитва становится лживой. Тогда мы просто произносим слова. Говорят лишь наши уста, личный контакт с Богом прерывается. Тогда мы утверждаем нечто ложное, и наше «аминь» означает «нет». Мы дезавуируем нашу молитву, злоупотребляем именем Бога, святотатствуем и лицемерим.

Потому Иисус и наставляет: когда вы молитесь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны. Сегодня Он, возможно, сказал бы «как христиане», поскольку они молятся так же многословно, неважно, свободной или регламентированной речью. Они ближе нам, нежели язычники, о которых мы знаем лишь понаслышке. И сегодня многие считают, что пламенные слова равноценны бьющим через край чувствам, и Бог слышит их. Все как у язычников.

Вам, Ищущим, не следует уподобляться им, ибо ваш Отец знает о вашей нужде раньше, чем вы его попросите. Вам не нужно рассказывать Ему об этом подробно, достаточно лишь одного слова, и Он лучше вас поймет, что именно вам требуется. Нам нередко приходится подробно и витиевато излагать людям свои мысли, иначе нас могут не понять, поскольку здесь важнее всего найти для них правильное выражение, а слов порой не хватает. Для Бога это не нужно, Он и без того понимает все из Своих высот благодаря нашей личной связи с Ним. Давайте же, ощутив потребность излить словами тоску по Богу, будем говорить с Ним откровенно и прямо. Будем беседовать с Ним, как дети беседуют со своим отцом, не вдаваясь в подробности и не распространяясь. И прежде всего нужно остерегаться такого молитвословия, которое напоминает упражнение в ораторском искусстве, избегать пафоса и не упиваться собственными словами. Не шум назойливого фонтана, а голос невидимого родника должен звучать в молитве, к нему нужно прислушиваться, иначе его не услышишь.

За наставлением следует пример:

Молитесь же так:

Отче наш, сущий на небесах!

Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.

Действительно ли «Отче наш» послужил Иисусу дополнением к Его рассуждениям о молитве, или же эта молитва была произнесена Им в ответ на просьбу учеников научить их молиться, сегодня не так уж важно. В любом случае это та самая молитва, какую хотел услышать от нас Иисус, а не наглядный урок на тему «текст молитвы и ее форма». Но вот вправе ли мы следовать Ему в своей молитве, зависит от того, способны ли мы на это, иначе говоря, является ли наша молитва точным выражением наших чувств во всей их абсолютной изначальности. Ведь выразительно декламируя «Отче наш», мы станем походить на молящихся язычников, разве что будем не столь многословны. Поэтому каждый раз, произнося «Отче наш», нужно ясно представлять себе, о чем же эта молитва.

Есть и еще одно немаловажное обстоятельство. Иисус вкладывает «Отче наш» в уста Ищущих, которые идут по Его стопам. И тогда эта молитва действительно то, чем ей и следует быть, выражение их мира чувств, через нее видится этот мир как бы глазами Иисуса, каким ему и надлежит быть. Поэтому она имеет для нас исключительное значение. В ней, как в зеркале, отчетливо видно, сколь успешны наши искания и насколько мы продвинулись по пути к правде.

Вот чем «Отче наш» дополняет Заповеди блаженства. Там, услышав, кого же Иисус нарекает блаженными, мы увидели суть внутренних переживаний и начинающегося обновления Ищущих, когда они возвещением о Царстве Божьем вовлечены в движение жизни. Здесь мы всматриваемся в поток чувств и желаний, вызванных рождающимся в нас первозданным естеством и нарастающих по мере его развития. Поначалу эти чувства и желания еще очень слабы, но по мере его возрастания разворачивается их сила, полнота и важность для нас.