Наглое игнорирование

Как только услышал, что майор про танки сказал, так сразу в душе похолодело. Какой дурак, на ночь глядя, в такой день потащится куда-то на танках? И не может это быть какая-нибудь инспекция – сам комфронта Конев гоняет на четырех «виллисах», сам-четверт, даже во время лютых боев. И командарм Лелюшенко – точно так же, на них глядя и остальное начальство вынуждено храбростью бравировать, не таскают они с собой танки, нет такой моды.

Это немцы. И не надо себя обманывать.

С такой мыслью и припустил галопом по площади. Хорошо – свезло – не успел выскочить за поворот – там началась сущая котовасия с пальбой и взрывами. Дернул кругом, следом пыхтел повар, тоже из боевых. С ходу перемахнули пару заборов, потоптали чьи-то грядки, а Кутина с его гранатометом на месте нет и расчета не видать.

Пальба разгорелась, пушек – две долбят, пулеметы тоже вперебивку и свои и чужак, это не считая всякой мелочи. Понятно, что пушки танковые – гул у них иной с металлом в тоне, один танк на въезде, а другой – да сейчас уже и увидимся!

Деревенские визжат, орут, кто подогадливее – свет выключают, окна темнеют, словно слепнут.

Выглянул из-за угла – едут, красавцы. Глаза б не смотрели! Пехоты не видать, стреляют явно наобум, что танк, что БТР. Осторожничают, близко не идут. Слышал вроде, пока по огороду бежали – встыкали фаусты. Черт, не додумался взять с собой хотя бы один.

Опа, вон где Кутин! По идущему сзади БТРу влепил. А тому – хоть хны! Еще раз. Опять без толку! Прет, как заговоренный! Танк, словно в жопу ужаленный, на месте развернулся, попер назад, Кутина давить.

— За мной! — и рванул бегом.

Сам не ожидал, а столкнулись нос к носу с наводчиком. Тот со своими парнями тянул задворками жестяную пушечку.

— Где танк? — тут же спросил земляк.

— К тебе обратно поехал, — выдохнул одышливо старшина.

— А бэтр?

— Там!

— Зря убежали, как раз бы он к нам и выехал! — огорчился круглолицый и рябой санитар, взятый в расчет не за ум, но за мощь.

— Танк! Вон! Возвращается!

— Ясно, ему там не протиснуться. Давай Куклу на крышу этого сортира закатывай, вон доски лежат, пандус делай под колеса!

Откуда силы взялись, мигом успели. Наводчик уже готов, шипит, дескать, станины держи! Чертова железяка шмальнула гулко и дымно, больно ударила отдачей по навалившемуся на нее расчету, черепица трещит под тяжестью, тут же вторая граната чавкнула в ствол входя, лязг замка – и выстрел.

— Все назад! Долой с крыши!

Кукла на доски одним колесом не попала, не удержали, завалилась набок. Сами чудом успели – в сарай немцы снаряд влепили, только сверху битая черепица и посыпалась. Оказалось – не сортир, курятник, куры после такого пробуждения такой тарарам устроили, что хоть уши затыкай, но после второго и третьего снарядов – как ножом кудахтанье обрезало.

— Вот будет завтра супчик с курятиной, — подумал совершенно нелепую мысль Волков и сам же себе устыдился.

Оттащили гранатомет в укрытие. Вроде никого не зацепило. Танк методично долбал снарядами, но куда – непонятно. Будет тут чехам ремонту! Похоже, как системы никакой. Интересно, что дальше делать будет? Поедет в деревню или отойдет?

Дернули гранатомет, откатили и оттащили на сотню метров в сторону по крайне пересеченной местности. Бойцы рванули за боезапасом, осталось две гранаты всего – одна в стволе, вторая в мешке у Кутина. Танк долбил, как осатанелый – кладя по паре снарядов то вправо, то влево. И когда они у него кончатся?

— У него их под сотню! — ответил серьезно Кутин и старшина понял, что думал вслух.

— Что делать будем? — спросил Волков. Ему очень лезть под огонь не хотелось.

— Пехоту ты у них видал?

— Нет.

— Не пойму – в броник им всадил точно две гранаты, а никакого толку. И в танк точно попал один раз – точно. И тоже ничего! Может гранаты говно? Хотя пробовали же, жгут хорошо.

— Тише стало или кажется?

— Тише. Первый танк заткнулся. Совсем.

Тут же оттуда от въезда загромыхала строенка зенитная барсуковская.

Прибежали бойцы с гранатами. Два фауста приволокли.

— Бронетранспортер в стенку дома уткнулся и землю гусеницами роет! — доложили недоуменно. Кутин и Волков переглянулись.

— Так, давайте вон в ту калитку. Там у них дальше канава через поле. Там на дне жижа, но пройти можно. Утянем Куклу? Она полтораста кило.

Бойцы переглянулись. Кивнули. Утянем.

Прибежал Берестов. Радостный – первый танк и впрямь все, готов, была пехота у немцев – но вся уже кончилась, добивают. Эта коробка осталась только последняя, а бронетранспортер и впрямь себе яму роет, в дом воткнувшись. Странно, конечно, наверное управление заклинило.