Надсада

– Ну что, брат, Вольдемар Степанович, и скучно, и грустно, и некому морду набить в минуту душевной невзгоды?.. – наконец отвалился от стола. – Кооперативчик-то наш партаппаратчики – прихлопнули? Как настроение на грядущую жизнь?

– Настроение у меня, как всегда, отменное, а уж кто там и что там прихлопнул, тот в грядущей жизни, авось, и сам о какую колдобину ковырнется, – принял игру Белов. – Один прихлопнули – другой организуем. Я даже думаю, что правильно прихлопнули. Я тут на днях побывал в областном центре и кое с кем из знающих людей перекинулся мыслями. И сказано было примерно следующее: все дело в оперативности и приспособляемости. Оперативность нужна в развороте дела, приспособляемость – в изыскании лазеек в законе. Таких лазеек, чтобы дело твое стояло при любых условиях. Вот и делай выводы: если прихлопнули, то дело наше изначально имело изъяны, а их не должно быть.

– Что были, то были – тут говорить не о чем. Ну а что собираешься предпринять в последующем?

– Уже предпринял, зарегистрировав другой кооператив под названием «Кедр-плюс», – ответил после некоторого молчания, не без удовлетворения посматривая на Курицина.

Поворот такой для Виктора Николаевича был явной неожиданностью: он ворохнулся на стуле, слегка покраснел, попытался выразить на лице гримасу удивления.

«Не по нутру новостишка? – продумал Белов. – Погоди, что еще дальше-то будет…»

– Однако ты силен, бродяга. Чем же думаешь заниматься?

– Ставлю тебя в известность, зятек: передают нам часть твоего лесосечного фонда да плюс горельник, какой будет в округе. Будем готовить шпалу, вагон-стойку, пилить и гнать за кордон ассортимент. Есть и другие наметки.

– Что ты го-во-ришь?.. – раскрыл рот Курицин. – Да ты и впрямь силен. Я думал, тебя до трусов раздели, а ты сам норовишь с меня последнюю рубаху сдернуть.

– И сдерну, ежели будешь ушами хлопать. Со мной надо дружить: связи, знаешь, великая сила… В общем, я зашел к тебе посоветоваться…

Сказал и замолчал, отвернувшись к окну. Курицин заерзал на стуле, засопел. Не выдержав, спросил:

– И… в чем же могу быть полезным?

– Ежели хочешь быть в доле, то передашь мне право на заготовку на ближних к поселку участках. Твои затраты на вывозку все равно покроет государство. А нет, так я не в претензии. Мне и моего хватит. Но с тобой, зятек, в таком случае я не буду иметь в дальнейшем никаких дел.

– Да я… да что… Как скажешь, так и будет.

– Вот и договорились, – подытожил Владимир, вставая. – Бумаги подпишем после выходных дней.

– Погоди, Степаныч. Может, на выходные рванем в тайгу? Возьмем водочки, закусочки – оторвемся по полной?..

– Ага, – в тон Курицину отозвался Белов. – И девушек легкого поведения прихватим. Нет ли у тебя таких на примете?

Про «девушек» к слову пришлось, но сама мысль понравилась. Он остановился, глянул искоса на приятеля.

– А что, не все же нам в мужицкой компании водку глушить, с девушками-то способнее…

– Вот-вот, ты бы и озаботился на всякий случай, а я человек женатый, у меня другие интересы.

– И озабочусь, отчего ж не озаботиться…

– Валяй, а я еще тут один вопросик должен решить.

Ехал Белов к упомянутому Михалчику, которому звонил утром. Тот поджидал у палисадника материнского дома.

Не здороваясь, Белов вынул из кармана пачку фотографий, подал Михалчику.

– Узнаешь свою работу? – спросил.

– У-узнаю, – не стал запираться побледневший Михалчик.

– И что с тобой сделать, дружок? Я ведь подобных шуток не терплю. Рассказывай, что и как.

– Приехал К-курицин… Виктор Николаевич, – начал тот дрожащим голосом. – Снять, говорит, надо кое-что. А что – потом узнаешь. Привез его шофер меня в тайгу и говорит: с-снимай.

– А ты не подумал, чем это для тебя может кончиться?

– П-подумал. Я потом и говорю Виктору Николаевичу, дескать, за такие снимки могут и голову с-снять. А он мне, дескать, не беспокойся, никто не узнает, что это твоя работа. К тому же я тебе хорошо плачу. Я спрашиваю, дескать, сколько? А он мне, дескать, триста рублей.

– Дескать, дескать, – передразнил его Белов. – Ишь, он еще и торговался.

– Не торговался я, с-сразу согласился.

– Деньги, выходит, дороже нашей былой дружбы? – схитрил.

– Так куда ж было деваться, все равно привезли на самое место; что ж, я должен был отказаться и т-топать до дома пешком? Да и о цели поездки узнал только в тот момент, когда подвели к базе. Вот и стал с-снимать…

– В общем, некогда мне тут с тобой валандаться. Теперь надо снять самого Курицина. И покруче снять – с бабами, сексом, водкой. Что на это скажешь?

– С-согласен.

– Вот и ладненько. В пятницу часам к пяти будь готов, за тобой заедут и по ходу объяснят, что, где и как. Снимешь, и будем квиты. Пленку и фотографии отдашь мне. – И добавил ехидно: – Д-дескать…

В пятницу компания мчала по наторенной дороге в тайгу Белова. Ехали весело, время от времени останавливались, кто-то услужливо подсовывал бутылку, все выпивали.

К зимовью добрались засветло, да и день июньский был долгонек, воздух напоен прохладой, хотелось скинуть с себя остатки одежонки, понежиться в прохладе легкого вечернего ветерка.