Надгробие для живых

– Сегодня варвар будет наказан! Мы свершим над ним суд, достойный его, заставим убить его сестру по оружию, и с этим грехом он будет жить, покуда его душу не заберёт Плутон!

Он дал мне пистолет в левую руку, сам навел прицел на лоб Лары, толпа начала кричать.

– Убей.

– Не могу, – я не чувствовал руку, в которую он положил пистолет.

– Можешь, варвар, можешь.

– Не могу!

– Император не будет ждать вечно!

– Я не могу! – сил не хватало, чтобы держать оружие. Я выронил пистолет и схватился за руку.

– Что там, покажите! – кто-то вздёрнул рукав, за которым скрывалась рука. – Ещё один. Палач, руби!

– Стой! – вскричала Сара, но было поздно. Топор въелся в предплечье руки, и я впервые закричал, не сдерживаясь от вида собственной руки, лежащей на земле, теряя сознание от боли.

– Вечно императору всё приходится делать самому! – он схватил пистолет и прошиб голову Лары насквозь. – Увести. Увести всех! Обратно в клетку!

– Долгих лет жизни императору Октавиану! – скандировала толпа, пока я старался понять, что, чёрт возьми, происходит.

День 127

– Сэм. Сэм, очнись. Уже пора бы, ну же.

Я чуть приоткрыл тяжёлые глаза и увидел Джона, безмолвно свесившего голову надо мной.

– Очнулся, – раздался голос Сары.

– Сэм! Слава богу, живой. Давай, вставай потихоньку. Ну ты и отоспался! Три дня бредил, пока жар не спал.

– Я всё ещё чувствую её, – я услышал собственный хрипящий голос и рефлекторно закашлялся. – Я ещё чувствую мою отрубленную руку, будто могу ей пошевелить. Как я могу чувствовать то, чего уже нет?!

Джон молча глянул в сторону и вздохнул.

– Не просто так. Посмотри, – он указал на предплечье, из которого торчала… чёрная рука? – Видно, что модель старая, как этот мир, да и вряд ли её здесь хранили по всем правилам, так что может барахлить. Но после периода принятия должно быть получше.

– Что это? – я попробовал сжать (отрубленную) ладонь в кулак, и рука, к моему ужасу, через пару секунд сложилась.

– Протез… бионический. Не кустарная подделка, а настоящий, какие сотни лет назад на массовом производстве делались. Такие могли позволить далеко не все, но были и дороже, да и результат того стоит. Это как обычная рука, только прочнее, а в некоторых случаях и сильнее.

– И как управлять этой штукой?

– Как обычной рукой, думаю. Просто нужно привыкнуть. Это называли периодом принятия – время, за которое носитель протеза учился управлять рукой неосознанно, как собственной.

Привыкнешь тут. Выглядит так, что без слёз не взглянешь, а мне с такой теперь до конца жизни. Я попробовал вытянуть руку вперёд, подумав о нужном действии, и протез медленно потянулся, совсем немного шумя и вибрируя. Вибрация, что было просто безобразно, щекотала мышцы и нервы в плече, захотелось оторвать эту железяку к херам.

Слёзы. Почему-то при этом слове вспомнилась Лариса, и я еле удержался, чтобы не разрыдаться.

– Где мы вообще? – я оглядел пещеру с кучей лежаков, спящими людьми и тусклыми факелами, вбитыми в стены.

– По подсчётам, мы чуть ли не на границе бывшей Франции с Германией и Люксембургом, но тогда тут не было пещер. Возможно, кто-то добывал здесь минералы и камень для постройки куполов или бункеров, а затем, после закрытия шахты, в ней поселились эти ненормальные. Хотя за столько лет что угодно могло произойти, так что система может быть вполне натуральной.

Я упал головой на лежак. Люксембург, да? Значит, мы достаточно близко к цели. Нужно лишь выбраться отсюда.

– Они считают себя римлянами, – будто продолжая мою мысль, сказал Джон. – Не знаю, кто им рассказал про Рим, если даже я почти ничего про него не знаю, но за историческую подлинность они борются исправно: император, форумы, плебеи… гладиаторские бои.

– Какие бои?

– Гладиаторские. Раз в два дня кто-то из этой комнаты уходит, а возвращается один человек. Дают оружие, не способное навредить зрителям: мечи, копья, молоты и прочие, которые не могут пройти сквозь решётки. Дерутся в основном друг против друга, но я слышал от местных, что когда-то они даже пятихвоста отловили. Уйти с арены нельзя, пока не выиграешь, сражаешься ровно до тех пор, пока не умрёшь.

– Сколько времени вы тут? Откуда ты всё это знаешь?

– Нас взяли на утро после боя, то есть примерно неделю назад: я и сам теряю счёт времени. Рассказал про это мужчина, который попался ещё месяц тому назад. Говорит, с недавнего времени тут появился чемпион арены: пришёл чуть ли не добровольно, и совсем незадолго до нас. Ему единственному позволяют брать оружие дальнего боя, но по «своим» он не стреляет.

– А зовут как?

– Никто не знает. Думаю, держат интригу, – Джон потёр ногу выше колена. – Это я вчера выходил. Порезала одна, пока я пытался пойти на переговоры. Но тут выхода нет, так что не жалей никого, не допускай моих ошибок. Впрочем, не бери пока в голову, сейчас тебе нужен отдых. Ещё неизвестно, кого этот император выберет для драки.

– Император?