Надежда [Рассказы и повести]

Мальчик догадался, что это глухонемой. Он слышал про таких раньше, но никогда еще не видел их. Ему было жалко мужчину, он старался понять, чего тот хочет, но не мог. Оттого, что все другие смотрели на него и видели, что он ничего не делает, чтобы помочь глухонемому, мальчику было стыдно. Он покраснел.

— Я вас не понимаю, мистер.

Мужчина зло махнул рукой, повернулся и отошел. С минуту он стоял, думая, что сделать, напряженно пожевывая губами. Потом вытащил из кармана старую, потрепанную газету и огрызок карандаша и снова шагнул к мальчику. Он показывал теперь, что напишет свой вопрос на бумаге. Он взял мальчика за плечо и подтолкнул его к столу.

Мальчик обрадованно закивал головой. Конечно, если он напишет на бумаге, всё будет понятно.

Мужчина посадил мальчика на стул. Движения у него были нервные и порывистые.

— Да, да, мистер, — сказал мальчик с облегчением. — Пишите, пожалуйста.

Мужчина разостлал газету перед мальчиком. Рука у него была морщинистая и шершавая, с большими твердыми ногтями. Он сжал карандаш и начертил на газетном листе две длинные линии. Рука у него дрожала, и линии получились неровными. Потом он пересек их еще двумя новыми. Он опять замычал, стуча по газете карандашом.

Мальчик смотрел на него с отчаянием.

— Я не понимаю, мистер.

Теперь и другие заинтересовались тем, что спрашивал глухонемой. Толстый небритый мужчина встал со своего места, обошел стол и склонился над газетой, придавив мальчика грудью.

К ним подошла полная женщина, за ней еще одна, в красном свитере, брюнетка.

Глухонемой снова схватил карандаш. Он опять рисовал какие-то линии, стучал пальцем и карандашом по газете и требовательно мычал. Лицо его нервно подергивалось.

Мальчик сидел, растерянно сгорбившись. Толстый мужчина давил ему на плечи, прижимая к столу. Газета почти сползла мальчику на колени. Никто кругом не мог понять, чего хочет глухонемой.

— Не понимаю, — сказал небритый. Он обращался к глухонемому. — Не понимаю, — слышите? — Он отошел от мальчика.

Мужчина в полосатом пиджаке с отчаянием огляделся. Руки у него дрожали. Он ударил себя в грудь, схватил газету и, мыча, быстро вышел на улицу.

— Несчастные люди, эти глухонемые, — сказала полная женщина, возвращаясь к барьеру, где была ее очередь.

Мальчик растерянно смотрел вслед глухонемому. В одной руке у него была булавка. Он взглянул на нее и вспомнил, — надо зашпилить карман и скорее к маме.

Он встал и сунул руку в карман. Денег не было. Он сунул руку в другой карман — пусто! Опять в первый. Нет ничего. У него вспотел лоб, и он вытер его рукой, взъерошив светлые волосы. Опять в правый карман. Ничего нету. Совсем пусто.

Растерянно он посмотрел на стул, на котором только что сидел. Ничего. Под столом тоже не было денег. Губы у него задрожали. Но он сдержался и, бледный, с широко открытыми глазами, продолжал шарить по карманам.

Полная женщина, издали наблюдавшая за мальчиком, подошла к нему.

— Ты что-нибудь потерял?

Мальчик поднял на нее глаза.

— Да, мисс. Вы не видели мои деньги?

— Какие деньги?

— Я только что получил вот тут, — он показал на окошко. — Сорок два доллара.

— Нет, не видела, — сказала женщина. — А куда же ты их дел?

— Я положил в карман.

— Я видела, как он получал, — вмешалась брюнетка в красном свитере.

— Ну, и теперь их нету? — продолжала полная.

— Нету.

— Это, наверное, толстый украл, — сказала брюнетка. — Они вдвоем с этим глухонемым. Я видела, когда сюда шла, как они стояли рядом.

— Что же вы не сказали? — спросила полная.

— А я откуда знала?

— Несчастный мальчишка, — сказала полная, отходя мальчик шагнул за ней. Губы у него дрожали.

— Мисс…

— Ну что?

— Что же мне теперь делать?

— Вот глупый! Беги ищи их. Может быть, они еще где-нибудь тут.

Мальчик шагнул по кафельному полу к двери. Он оглянулся на полную женщину и шагнул еще раз, быстрее.

— Ты беги скорее, — сказала брюнетка. — Разве можно таких детей посылать за деньгами!

Мальчик вышел на улицу. Солнечные лучи падали теперь вертикально на асфальт. На улице никого не было.

— Ну, хорошо, — сказал дежурный по участку, сержант О’Флаэр. — Хорошо, — повторил он, глядя на стоявшего за барьером мальчика. — Кто его привел? Кто может всё рассказать?

— Его Маккормик привел, — сказал сидящий на деревянной скамье у стены полисмен. — Он тут рядом, в дежурке.

— Позовите его, — сказал сержант. Он разглядывал мальчишку. Серые большие глаза, светлые волосы. Худой, как все дети в этом районе. Одно колено в крови. Конечно, это он еще хорошо отделался.

Маккормик вошел, надевая фуражку. Другой рукой он вытирал пот с затылка. Он был красен, как начищенная медь, и, казалось, готов был перелиться через тугой воротник мундира. Дожевывая что-то, он отдал честь.

— Слушаю, сержант.

— Расскажите, как было дело, Маккормик.