Надежда [Рассказы и повести]

Он был уже пьян. Лицо у него начало бледнеть, а шрам на щеке покраснел. Внутри он ощущал какую-то бесконечную пустоту. У него было впечатление, что мальчишка как-то предал его. Всю весну он надеялся на что-то очень хорошее, и даже когда Томми пропал, он всё же знал, что это хорошее существует. Но теперь оказалось, что ничего и не было. Он чувствовал себя как человек, который стоял на твердой земле и вдруг понял, что это не земля, а только тонкая пленка, отделяющая его от бесконечной черной пустоты.

— Ничего не было, — повторил он и глубоко вздохнул. В нем закипала злость, которую он испытывал всегда, когда пьянел. Он расправил плечи и скрипнул зубами. Воздух в закусочной сгустился. Перед глазами у матроса стоял красный туман. Ему казалось, что мальчишка отодвинулся куда-то далеко от него. Он чувствовал, что его кто-то обидел, кто-то отнял у него и эту ферму, где он собирался работать, и девушку, которую он любил. Он смутно понимал, что этот «кто-то» был не мальчишка, а тот самый, кто всегда преследовал его, из-за кого ему всегда доставалось в жизни только самое плохое, грубое, грязное. Но эта мысль была слишком неопределенной, чтобы он мог задержаться на ней, она скоро ускользнула от него. Ему хотелось кого-то бить, кому-то мстить за всё случившееся.

Он заскрипел зубами, поднял тяжелую руку и с силой ударил кулаком по столу. Вокруг всё сразу стихло на мгновенье. Все головы повернулись к нему. Бутылка подпрыгнула и скатилась на пол.

— Это ты виноват, — сказал матрос мальчику. — Это ты всё устроил.

Мальчик испуганно прижался к спинке стула.

— Нет, это не я. — Он знал, что матрос не поймет его. — Это не я, — повторил он безнадежно.

— А кто виноват? — спросил матрос со злобой.

— Это не я, — сказал мальчик. — Это с самого начала всё так и было. Всю жизнь…

— Ага, — сказал Майк с расстановкой. — Всю жизнь. — Ему на мгновение показалось, что он понял, кто виноват. Но затем это понимание ушло от него.

Он встал и выпрямился во весь свой огромный рост. Злоба бушевала в нем.

— Ну хорошо, — сказал он с угрозой. — Тогда мы сейчас поговорим. — Ему казалось, что сейчас здесь появится тот, с кем надо поговорить. Он повернулся лицом к окну и, поворачиваясь, задел столик. Стаканы звякнули. Это рассердило матроса. Он обернулся и ногой ударил по столику.

Раздался звон разбитого стекла. Мальчик кинулся к Майку и схватил его за руку. Тот, не глядя, резким движением отшвырнул его. Томми бессильно упал на пол.

Люди за ближайшими столиками выжидательно и с испугом смотрели на матроса.

Ближе всех сидел маленький тощий мужчина со следами малярной краски на комбинезоне и рыжих усах.

Матрос, пошатнувшись, шагнул к нему и могучей рукой схватил за воротник.

— Так это ты!

Мужчина молча испуганно смотрел на матроса. И снова Майк почувствовал на плече маленькую руку.

Он обернулся. Это был Томми. В уголке рта у него показалась кровь. Сжав зубы, он сдерживал кашель.

— Это не он, — сказал мальчик. — Это я, — понимаешь?

Матрос повернулся к Томми. Он сразу забыл о маляре. Все мысли как-то сразу исчезли у него из головы. Он помнил только, что Фриды нет на свете.

— Ну ладно, — сказал матрос растерянно. — Значит. ты это всё придумал. Ну ладно. Мне надо идти.

Он медленно вытащил деньги и швырнул их на столик, который уже поднял официант.

Мальчик, сев на стул, прижимал ко рту грязный платок. Плечи у него встряхивало кашлем.

— Ну прощай, — сказал Майк. — Раз ничего негу, прощай.

Пошатываясь, он быстро вышел из закусочной и поспешно зашагал к порту. Он прошел три квартала и прислонился к стене. Он вдруг вспомнил, что мальчик говорил ему, кто виноват.

— Всю жизнь, — повторил матрос глухо, прислушиваясь к себе.

На улице было свежо, и он начал трезветь.

— Всю жизнь…

Матросу вдруг пришло в голову, что мальчишка ни в чем не виноват и — что он, умный и добрый, может объяснить ему, Майку, отчего это всё так получилось.

Он повернулся и быстро пошел обратно к закусочной. Затем ему показалось, что он идет слишком медленно, что мальчик успеет уйти оттуда и потеряться в огромном городе. Он побежал, расталкивая прохожих. Мальчика в закусочной уже не было.

Воры

— Ну, повтори еще раз… Ты что, не слышишь, что я говорю?..

Мальчик не ответил. Он смотрел задумавшись в окно. Косой луч солнца ударил в запыленное, с разводами грязи стекло, и от этого пыль засветилась.

Женщина на постели дернулась под серым одеялом.

— Рой! — голос у нее был нервный и высокий.

— Да, мама! — Большие серые глаза мальчика остановились на раздраженном лице женщины.

— Ты слышишь, что я говорю?

— Слышу.

Мальчик как будто очнулся от сна.

— Так что же ты не делаешь?

— А что делать? — глаза у мальчика были недоумевающие.

Женщина приподнялась на постели, одеяло соскочило с плеча, обнажив бледную сухую кожу. Она встряхнула длинными, нечесанными черными волосами.

— Что ты со мной делаешь! Ты убить меня хочешь. Дай воды!

Мальчик в углу комнаты приподнял эмалированную крышку с ведра и зачерпнул кружкой. На нем была полосатая трикотажная рубашка, какие носят ребята в городе, и вытертые бархатные штаны до колен.

Он подал воду матери.