Набег

Свет упорно раздирал веки. Айша открыла глаза, прищурилась от брызнувших в них солнечных лучей. Она лежала на спине в какой-то телеге, над ней сия-ло голубым простором по-летнему высокое небо. Об-лака окутывали его далеко на горизонте белой бахро-мой. Телегу потряхивало на ухабах, тело Айши под-прыгивало и перекатывалось бессильно, словно куль с мукой или пук соломы. Несколько раз перед болот-ницей промелькнуло лицо Харека с запекшейся кро-вью на щеках и его руки, обмотанные на запястьях ворсистой веревкой. Потом Харек исчезал, и Айша вновь оставалась один на один с небом. Она лежала, смотрела на пронизывающую зрачки синь и ждала смерти. Она знала, что последует за Бьерном, нужно было лишь немного подождать...

В скрип тележных колес и ругань Волка вновь вклинился стук копыт. Теперь он приближался.

— Стой! — закричал молодой, уже знакомый Ай-ше голос. — Стой!

Телега остановилась. Над Айшей нависла лоша-диная морда. На мохнатых губах белели пузырьки пены, рыжая шерсть на переносице лоснилась. Уз-дечка натянулась, разрывая углы лошадиного рта, и конскую морду сменило человеческое лицо. Всадник склонился над болотницей. Айша увидела голубые пустые глаза, две глубокие морщины, протянувшие-ся от крыльев носа к углам рта, светлые волосы.

— Выжил-таки... — прошептала она.

Коракша нахмурился, протянул руку. Сопротив-ляться у Айши не было ни сил, ни желания. Она больше не могла ненавидеть убийцу Бьерна, она го-товилась к переходу за край людского мира. Пальцы друида сомкнулись на вороте ее рубашки, подтащи-ли болотницу к краю телеги.

— Оставь ее, сучий потрох! — где-то рядом возму-тился Харек.

Друид мотнул головой в его сторону, послышался тупой звук удара. Харек смолк. Взгляд друида пол-зал по лицу Айши липкой мухой, выискивал в ней остатки желаний. Не найдя, Коракша оттолкнул пленницу. Болотница упала, ударилась о дно телеги. Связанные за спиной руки не почувствовали боли.

— Она будто дохлая, — сказал молодой голос.— Долго не проживет. Зачем она тебе, Коракша?

— Не мне, — возразил друид. — Духам.

— Но Сатин уже повез им в дар других пленников!

— Ведьма и воин-зверь — это ли не лучшие подар-ки для пожирателей тел?

— Она не доедет. Ты ведь знаешь, если ведьма зо-вет смерть, та всегда приходит, — с сомнением произ-нес молодой. Его речь текла мимо Айши, словно журчание ру-чья — без смысла, без связности. Просто слова, про-сто капли...

Теперь болотница лежала на боку, перед ней рас-качивалась застрявшая в трещине тележного днища соломина. От дыхания Айши она колыхалась, кива-ла сломанным концом, будто поддакивая.

— Ты прав, Ратимор, но эта ведьма слишком мо-лода. Смерть придет к ней не сразу, она проживет еще несколько дней. — Друид закашлялся, причмокнул, вытирая губы. — Но все же пришли к ней Шулигу, пусть приглядит.

Опять плеть влажно всхлипнула, опускаясь на конский бок...

— Пошел, пошел! — закричал возница.

Телега стронулась с места, затряслась. Соломинка перед Айшей заплясала, извиваясь ломким станом.

Айша закрыла глаза.

Время тянулось медленно, словно нить ленивой прядильщицы. Наматывало дни на сухое веретено но-чей, одурманивая своей одинаковостью. Айша не зна-ла, когда поднималось или заходило солнце, не чув-ствовала ни дождя, ни ветра. Голоса нежитей, что частенько врывались в ее дрему, сменялись голоса-ми варгов, и наоборот.

Иногда Айшу поднимали, вытаскивали из телеги, куда-то волокли. Кто-то надавливал ей на живот, за-ставляя облегчить нутро, а затем вновь впихивал ее обратно, в телегу.

В один из дней ей развязали руки, и настойчивый го-лос Харека принялся вытягивать ее из серой пустоты, призывая ослабить веревки на его запястьях. Просьбы улетали вслед за временем, не затрагивая Айши.

Несколько раз ее зубы разжимали лезвием ножа, и тогда в ее горло втекало нечто сладкое и теплое. Однажды появился Коракша. Склонился, удивлен-но уставился в глаза болотнице, зашевелил губами.

Она не услышала слов и поняла, что смерть уже со-всем близко. Той же ночью в ее уже ставшее привыч-ным безвременье вполз голос Харека.

— Айша! — звал он. — Айша!

— Тише, — перебил его другой голос, женский.— Она умирает... Идем.

— Я не оставлю ее.

— Тогда оставишь меня...

Голоса сплетались в странном споре, тонули где-то между сном и явью. Потом Айшу подбросило ку-да-то вверх, затрясло. Она слышала громкое сопе-ние, шум шагов, хруст ломающихся веток. Что-то тонкое и гибкое било ее по щекам, ее руки бессиль-но болтались, шлепая по чьей-то спине, перед ее гла-зами мелькали ноги Харека, покрытая свежей зеле-нью земля, черные кочки. Потом землю сменила хвоя и спины древесных корней...

Харек бежал долго. Когда стало чуть светлее, он остановился, сбросил Айшу на мягкий хвойный на-стил, сам рухнул рядом. Он тяжело дышал, и каждый его вздох сопровождался сипением. Сквозь его дыха-ние Айше послышался шум реки.

— Вода, — хрипло сказал Харек, поднялся и ша-таясь побрел к реке. Его темная большая фигура ис-чезла меж древесных стволов. А над Айшей появилось круглое женское лицо — белое, с пухлыми щеками и маленьким ртом.