На восьми фронтах

Павел Трояновский На восьми фронтах

Павел Иванович ТРОЯНОВСКИЙ

Глава первая. Строки, опаленные войной

Корабли уходили из Севастополя в полночь. И хотя мы очень торопились, ни «Москвы», ни «Харькова» на месте уже не застали: они ушли. Коробов был огорчен. Минуту или две он ругался, и я боялся, что вот-вот начнутся упреки в мой адрес.

Я знал, с каким трудом Коробову, корреспонденту «Правды», удалось добиться разрешения командования Черноморского флота сходить с отрядом боевых кораблей к побережью Румынии. И вдруг все сорвалось. И виновником этой его неудачи был я, задержавший наш отъезд с военного аэродрома.

Но как благороден Леонид Коробов! Ни одного слова упрека не сказал мне. А лишь, посмотрев на часы, заторопился:

— Скорее на вышку ПВО, а то и туда опоздаем!

Я был рад, что встретил в Севастополе такого замечательного товарища. Да и только ли товарища? Честно говоря, в морских делах я почти ничего тогда не смыслил. А Коробов хорошо знал и флот и город, ибо в свое время проходил в Севастополе срочную флотскую службу. Моряки его уважали и считали своим. Даже гордились им: как-никак, а Леонид Коробов за отвагу и мужество, проявленные в период советско-финляндского военного конфликта, был награжден орденом Ленина!

Он-то и помог мне на первых порах оформить в Севастополе необходимые пропуска, познакомил с коллективом редакции газеты «Красный черноморец», а утром повез меня к морским летчикам, которые вот уже несколько суток подряд бомбят порты Румынии. Там-то я и замешкался, подвел Коробова. А он вместо того, чтобы как следует отругать, ведет вот сейчас меня на вышку ПВО…

Вышка была невелика, но с нее даже в темноте довольно сносно просматривалась большая часть города, обе бухты и выход из одной из них, Северной, в море.

На смотровой площадке как раз находились шесть или семь незнакомых мне командиров. Телефонист, сидя тут же у аппарата, негромко повторял сообщение службы наблюдения:

— С запада двумя эшелонами следуют до двадцати четырех самолетов типа «хейнкель». Высота первого эшелона — две с половиной тысячи метров. Курс Севастополь…

Кто-то сказал:

— Вот-вот будут над городом.

Телефонист продублировал еще одно донесение. И почти тотчас же в ночном небе серебристыми кинжалами заметались лучи прожекторов, вспыхнули сотни разрывов, образовав над городом огневой заслон. Особенно плотным он, естественно, был над бухтами, в которых стояли большие и малые корабли Черноморского флота.

Здесь следует сказать, что враг начал бомбить Севастополь уже ранним утром 22 июня 1941 года, то есть с первых часов войны. Главная база советского Черноморского флота была, видимо, для гитлеровской авиации целью номер один. Но ни тогда, ни в последующие дни сколько-нибудь значительные воздушные силы врага так и не смогли прорваться к кораблям. Зенитчики с боевых судов и береговых батарей долгое время срывали эти замыслы фашистского командования.

Ни один из вражеских самолетов не пробился к бухтам и на этот раз. Больше того, зенитным заградогнем было сбито три «хейнкеля», первый из которых упал в черте города, неподалеку от наблюдательного пункта ПВО.

* * *

Вечером 26 июня мы с Коробовым были приняты членом Военного совета Черноморского флота дивизионным комиссаром Н. М. Кулаковым. Он-то и подтвердил нам неприятное известие о гибели лидера «Москва», услышанное мной до этого от командующего флотом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского. И даже, взяв со стола какую-то бумагу, зачитал из нее некоторые подробности этой гибели. Вот они:

«В. 5.00 26.06.41 г. отряд наших кораблей подошел к Констанце и открыл по порту огонь. С берега ответили недавно установленные там немецкие батареи… Залп тяжелых орудий накрыл «Москву». Затем, маневрируя, лидер наскочил на мину…»

— Ну а остальное вы уже знаете, — печально закончил Кулаков. Посоветовал: Через день-два зайдите в морской госпиталь, поговорите с краснофлотцами с лидера «Харьков». Они же были свидетелями всего этого… Прошелся по кабинету, остановился у окна, пристальнее, чем прежде, посмотрел на Коробова и меня, сказал:

— Да, война без потерь не бывает. Особенно вот такая война, которую навязала нам фашистская Германия… Но ничего, выдержим! — И тут же, без перехода, спросил: — В пятьдесят девятой батарее еще не были? Советую. Ведь это она сбила над Севастополем первый самолет противника. Да и прошлой ночью срубила очередного стервятника… Можно писать и о морских летчиках. Среди них тоже есть герои. Рекомендую, например, познакомиться с капитаном Цурцумия. Кстати, в части, где он служит, особенно много людей, достойных внимания журналистов. Нескольких товарищей мы уже представили к наградам… Ну, вот у меня и все. Время от времени заходите к нам. Но на частые встречи, сразу предупреждаю, не рассчитывайте. Особенно с командующим…