На той стороне: Пыль дорог

— Что, вот прям тут? — подколол Константин. — Боярышня на ящике с бокалом «Взморья» в фургоне наемников… Да, пожалуй, на это стоило бы посмотреть.

— Если бы ты знал, как тоскливо сидеть в этом перстне, то понял бы, что фургон наемников способен выглядеть дворцом, а ящик троном, ну а «Южное взморье» в этот момент дороже «Алаагской долины».

— Да уж, согласен, мне не понять. Но я уверен, мы с тобой еще выпьем, может, даже этой самой «Алаагской долины».

— Ну, если ты готов отдать две тысячи золотом за бутылку, то может, и выпьем, — рассмеялась Юлия.

— Сколько? — возмутился Воронцов. — На эти деньги можно армию наемников снарядить и месяц не думать о том, что они потребуют плату.

— У древних родов свои мерила достатка, — ответила боярышня, — привыкай. То, что тебе кажется расточительством, для боярина — просто поддержание статуса. Учись не экономить, скряг в обществе не любят, как впрочем, и мотов. Но думаю, если найти бочку «Олредо» времен, предшествующих тьме, то можно до конца жизни не думать о деньгах. Оно и тогда не было дешевым, а сейчас, наверное, вообще бесценно.

— Я в княжеском дворце нашел две бутылки «Южной долины», — похвастался Константин. — Очень недурное красное сухое. Одну выпил, поскольку больше нечего было, ну и потом добавлял в воду для дезинфекции, а вторую упер кто-то из бандитов, когда они захватили нас.

— Серьезно? — воскликнула боярышня. — «Южная долина», разлитая до тьмы? Ты меня обманываешь?

— Ни в коем разе, — заверил ее Константин. — Хочешь, ведой поклянусь?

— Не надо, я тебе верю. Еще до тьмы это было дорогое вино, в год разливалось всего триста бутылок, и почти все скупал княжеский двор. Не знаю, сколько оно стоило тогда, но сейчас за ту бутылку можно было бы выручить не меньше пяти тысяч. И это вылакали на привале обычные дорожные разбойники?

— Да, свезло мужикам, — признал Константин. — Если бы они знали…

— Они не знали, — с грустью заметила боярышня. — Простой люд не разбирается в винах. Ну откуда им знать, что такое «Южная долина»? Вино и вино. Им бы горькую пить, да пиво поглощать. Вино требует времени, атмосферы, оно требует покоя.

Воронцов плеснул себе в бокал «Южного взморья» и сделал глоток, после чего вытащил папиросу. Дымить в фургоне не хотелось и он, распахнув дверь, уселся на самом краю, свесив левую ногу. Ночная прохлада приятно остужала, ветер с реки пах рыбой, в кабаке для шоферюг опять кому-то чистили рожу. Идиллия маленького портового городка. Беляш, несущий дозор снаружи, подбежал и шутливо куснул его за каблук сапога. Константин улыбнулся, потрепал вставшего на задние лапы прислужника по загривку.

— Все, давай, бди, я спать. К машине кроме Лады и Горда никого не подпускать. Если что, буди.

— Да, хозяин, — последовал незамедлительный ответ.

Уникальное все же существо этот прислужник, для него нет большего счастья, чем выполнить волю ведуна. Да, повезло с ним. Воронцов закрыл дверь и заблокировал ее изнутри, затем бросил меленькую подушку на откидную полку и накрылся тонким одеялом. Вот только уснуть не получалось, вроде и вымотался за день, но в голову лезли странные мысли. И больше всего его интересовала одна — ну почему он должен заниматься всей этой войной с тьмой? Может, найдется пара хоббитов, которые отнесут колечко к горе? Он не герой, он обычный человек, который чаще всего следил за неверными женами и мужьями, или искал сбежавших аферистов. Один раз в жизни он совершил поступок, которым гордился, положил конец развлечениям охреневших от вседозволенности подростков. И вот впереди какая-то война… Блин, совершенно не хочется, хочется валять дурака, изображая боярина, прогрессорствовать — технические новшества вводить. Но нет, еще и спящая принцесса теперь на нем, а Страж в Горках что-то говорил про крепкую связь. Неужели он намекал на возможные отношения? Именно на этой мысли Константин и отрубился.

Выезжали на рассвете. Как ни странно, Воронцов отлично выспался на откидной полке, чего нельзя было сказать о его спутниках. Лада выглядела уставшей, но от нее буквально разило удовлетворением, а Горд зевал так, что рисковал порвать рот. Поэтому первым за руль уселся Константин. Колонна грузовиков под охраной броневиков добралась до реки и застряла на паромной переправе на целых полтора часа. Так что, Подземник успел вздремнуть, и после того, как машина оказалась на другом берегу, сменил Воронцова. Лада же все время простоя просидела за ящиком, колдуя с кусками кожи, которые постепенно обретали форму ножен. Откуда-то на свет божий появилась маленькая наковальня и молоток, а так же медные клепки, которые она сейчас сидела и полировала. Понятно, что за час она не успела сделать и половину работы, но дело спорилось, и было видно, что этот заказ ей интересен.