На пути прогресса

— Поверил я тебе разве что про тюрьму, — сказал я. — Всё остальное — дешёвые отмазки!

— Ну я раскаялся! — сказал Ваня. — Решил искупить свою вину службой вам!

— Не неси хрень — тебя свои изгнали, — я закатил глаза. — Ещё варианты будут?

— Ну можно мне к вам? — уже не так браво поинтересовался Ваня. — Мне всё равно идти некуда… Я парень и тут прокачанный, и там в полиции служил. И вообще обещаю вести себя хорошо…

С одной стороны, мне этого белобрысого гада прибить хотелось. С другой стороны, в полиции служил, фантазия имеется — вон сколько близнецов за нос водил — и здесь в игре не филонит, хорошо прокачался.

— Сиди пока тут! — приказал я. — Сейчас вернусь.

И я и вправду вернулся — через пять минут. И не один.

— Какие люди! — радостно проговорил Толстый при виде Вани.

— И сами пришли! — поддержал его Вислый.

— Ну что, белобрысый, готов перевоспитываться? — поинтересовался Толстый.

— Мы из тебя человека сделаем! — пообещал Вислый.

— С большой буквы «Ч»! — согласился Толстый с братом.

— А можно я пойду? — жалобно спросил Ваня.

— Можно, — кивнул я. — Но если хочешь к нам, то только под опекой этой парочки. Больше никто не согласен.

— Соглашайся! — предложил ему Толстый.

— Мы добрые! — подтвердил Вислый.

— Были! — кивнул Толстый.

— До рождения! — ласково улыбнулся Вислый.

А я спокойно развернулся и пошёл на стройку, всем своим видом показывая, что дальнейшее меня не интересует. Да оно и впрямь не интересовало… Если Ваня выдержит эту парочку хотя бы десять дней — будет ударником, а потом — ещё и главой стражи. Нет — ну найду другого неудачника…

В этот день мне приснился очень странный сон. В этом своём сне я проснулся, потому что по мне бегал здоровенный муравей и бормотал: «Мы — едины! Мы — это я!». А потом пощекотал меня усиками и, заметив, что я уже не сплю, буркнул что-то в духе «Слава ганглию!» — и принялся снова по мне бегать. Я продрал глаза, недовольный тем, что меня разбудили, и спросил:

«А ты чего мне спать мешаешь?».

«Как я могу тебе вообще мешать? — удивился муравей. — Тебя бы без меня тут не было!».

«Так это ты тот инопланетянин, что меня сюда послал?!» — возмутился я.

«Нет, к этому я никакого отношения не имею!» — возразил муравей.

«Как так? — я даже во сне так удивился, что вся реальность вокруг меня зашаталась. — Ты же сам сказал, что я из-за тебя в игре. И теперь говоришь, что никакого отношения к этому не имеешь?».

«Не имею, но ты тут из-за меня! — муравьишка смешно мне кивнул. — Просто считай это парадоксом своего существования. Ты появился тут, в это время и в этом виде, потому что сначала был я!».

«Э-э-э!» — это была самая глубокомысленная моя фраза из двух, но вторую я даже не пытался произносить.

А потом у меня появился вопрос, который просто требовал себя озвучить:

«Так, а ты чего пришёл-то? И почему именно сейчас?».

«Так… Дело такое, рассказать тебе о своей роли зашёл! — муравьишка перестал по мне носиться и замер. — А почему сейчас? Потому что до этого я и так незримо у тебя за спиной был, а теперь мне пора!».

«Куда пора?» — удивился я.

«Дальше пора, в неизвестность…» — муравей зашевелился, слез с меня на землю, пошевелил усами и, кажется, даже вздохнул, хотя насекомые дышат совсем не так, как люди.

«А что там, дальше?» — задал я глупый вопрос.

«Неизвестность!» — муравьишка чуть склонил голову.

«Ладно, тогда — пока, что ли?» — спросил я.

«Да. Пока, человек! — муравьишка выпустил из спины красивые пчелиные крылья и медленно начал подниматься вверх, где не было никакой крыши, кроме глубокого звёздного неба. — Не забивай себе голову тем, что я сказал. Просто так получилось! И это всё даже не про нас с тобой, наверно…».

«Ага!» — ответил я во сне, совершенно ничего не понимая. И уснул… Во сне… Глядя в глубокое тёмное небо, усыпанное звёздами. И когда я засыпал там, во сне, мне почему-то было грустно…

Глава 17. Пещеры летучей мыши

День сто тридцатый девятый!

Вы продержались 138 дней!

— Да как вы это сделали?! Как, блин?! — вопли явно принадлежали не Плутону.

Вопли разбудили всех. Я выглянул из дома и ухмыльнулся. Неподалёку стоял насупившийся Ваня с ведром на правой ноге. В ведре был раствор, который за ночь успел неплохо схватиться.

— Рыжие! — заорал подошедший Борборыч, призывая близнецов к ответу.

— Чего кричишь?.. — спросил Толстый.

— …В такую рань? — закончил за брата Вислый.

— Ваша работа? — хмуро спросил Борборыч.

— Нет! — с совершенно честными глазами и скрещёнными на руках пальцами ответили близнецы.

— Прикол — зачёт!.. — сказал им Борборыч, вызвав возмущённые бульканья со стороны Вани. — Но ведро и раствор придётся компенсировать.

— Я вам всего несколько гадостей сделал! — взмолился Ваня. — За что меня постоянно подкалывать?

— Гадостей ты сделал всего несколько, но сразу трём сотням, — пояснил я. — А ты — один. Сколько тебе гадостей в компенсацию надо получить?

— Я хотя бы выживу? — спросил Ваня обречённо.

— С высокой степенью вероятности — да, — успокоил его Дойч. — И, возможно, ещё десяток жизней останется в запасе…