На подступах к Сталинграду. Издание второе, исправленное

Над краем обрыва, тотчас показалось полсотни советских пилоток. Послышалась команда «Бросай!».

В воздух взвилось два десятка гранат. Секунду спустя, следом за ними взлетело ещё столько же «РГД-33». Снаряды упали под ноги бегущим фашистам и, как огромная куча хлопушек, взорвались с сухим частым треском.

Воздух вокруг тут же наполнили сотни кусочков железа. Они полетели в разные стороны, и большая часть нашла свою цель. Осколки впивались в живые тела с ужасающим звуком и жестоко кромсали, словно ножами.

Из ужасающих ран брызнула горячая алая кровь. Ноги пострадавших стрелков подломились. Сражённые фрицы рухнули в пыль, как сухие колосья, сметённые ветром.

Снова послышалась команда «Огонь!». В этот раз, она донеслась уже из оврага, где укрывался взвод пехотинцев. Сорок с лишним винтовок появились над кромкой обрыва и вместе с четырьмя «дегтярями» открыли стрельбу почти что, в упор.

На таком расстоянии тяжёлые пули пробивали одного, а то и двух немцев подряд. Мощный залп сбил многих из тех, кто ещё стоял вертикально. Остальные сами упали на землю, и началась пальба с двух сторон.

В первую минуту атаки, из почти шестисот фашистских солдат, погибло не менее сотни. Ещё столько же унёс взрыв автомашин с боевыми припасами. Сорок пехотных гранат тоже сработали достаточно чётко. Они сильно ранили и уничтожили почти полтораста стрелков. Те враги, что остались в живых, рухнули в пыль и попытались отбиться от советских бойцов.

После нападенья танкистов, фрицы начали лазать по сгоревшим машинам и собирать уцелевшее в бою снаряжение. Среди войсковой амуниции они смогли отыскать тридцать семь «MG 34» и коробки с патронными лентами. Всё это взяли с собой, но не сложили в автомобили, а несли на плечах, как и положено в боевом построении.

Когда немцы приблизились к большому кургану, почти треть пулемётов погибла вместе с расчётами. Ещё столько же, потеряли стрелков и валялись в пыли абсолютно бесхозными. Только шестнадцать «машинок» остались в строю и немедля вступили в борьбу.

Одиннадцать «ручников» открыли огонь по кургану. Пять повернулись к той балке, где укрывался взвод неприятеля. Туда же направились и «колотушки» с деревянными ручками. В ответ, полетели «РГД-33» в металлическом корпусе.

Треск очередей, винтовочных выстрелов и хлопки пехотных гранат слились в ужасающий шум ближнего боя. Свист множества пуль и осколков дополнял жуткий грохот. Всё это разносилось по степи на несколько километров вокруг.

То один, то другой фриц громко вскрикивал от попадания советских зарядов. Он резко дёргался от ужасающей боли, пронзившей всё тело, и утыкался лицом в горячую пыль. Под врагом расплывалась красная лужица крови, которая быстро темнела и смешивалась с сухою землёй.

Двукратное превосходство уцелевших фашистов позволило им открыть ураганный ответный огонь. Шквал пуль оказался удивительно плотным, и едва не свершил своё чёрное дело.

Красноармейцы находились в укрытии, но и они погибали один за другим. Не помогали ни большие траншеи, отрытые на макушке кургана, ни низкие брустверы, что пехотинцы насыпали на верхнем склоне оврага.

И всё же, место для атаки фашистов оказалось очень удачным, и это сыграло огромную роль. Мало того, в бой вступили 50-миллиметровые миномёты РККА. Три лёгких орудия ударили с вершины кургана по тем площадям, где находились фашисты.

Снаряды падали на немецких стрелков откуда-то сверху, взрывались от удара о землю и накрывали осколками много врагов, лежащих на открытом пространстве. Каждая миниатюрная мина убивала и ранила пять или шесть фашистских стрелков.

Минут через тридцать, пальба начала затихать. Всё больше захватчиков получали тяжёлые травмы от пуль и осколков. Они немедленно прекращали стрелять, старались унять бурное течение крови и начинали перевязывать раны.

Кто-то пытался укрыться в воронках от мин, разбросанных по пыльной степи. К сожалению фрицев, они оказались диаметром не более метра и не настолько глубокими, чтобы скрыть человека от внимания снайперов.

Сидевшие в овраге, бойцы не могли высунуть носа наружу, без риска попасться на мушку мотострелка. Зато те, кто был на кургане, теперь били фашистов на выбор. Сейчас они никого не жалели. Даже тех, кто пытался подняться с руками, вытянутыми над головой.

Советских солдат легко можно понять. Ведь они оказались почти в окружении. С запада прямо на них шли орды врагов из 6-й армии Паулюса. Танковые клинья фашистов далеко ушли вправо и влево от центра.

Полчища фрицев устремились вперёд, прорвались к Сталинграду и теперь нападали на город с запада, юга и севера. Сил для обороны оказалось так мало, что оставалось лишь отбиваться и медленно пятиться к Волге.

Куда в такой ситуации, прикажешь деть множество пленных? Перевязывать их и лечить от ранений? Кормить и везти в осаждённый нацистами город, прижатый степью к широкой реке? Там сажать на паромы вместо гражданских людей, погибающих под немецкой бомбёжкой? А потом, отправлять вглубь огромной страны и тратить на это, ресурсы и время?