На подступах к Сталинграду. Издание второе, исправленное

Это не жеребец, который сам выбирает, куда наступить. Да и конь на полном скаку, может попасть ногою в нору и полететь кувырком. Ну, а в ходе падении, переломать кости и шею себе, а заодно и своему седоку.

Пока будешь ковылять по ухабам, в тебя успеют прицелиться и пальнуть пару раз из винтовки. Этим всё дело и кончится. Уж коли попали в засаду, то лучше всего, встретить смерть от врага с открытым забралом».

Командир размышлял так же, как парень. Дождавшись, когда мотоцикл сбавит ход, он спрыгнул на землю, снял оружие с шеи и быстро откинул железный приклад. Сержант передёрнул затвор и взял наизготовку свой автомат. Он обогнал «BMW», ползущий, как черепаха, и пошёл впереди, внимательно глядя в редкие жухлые заросли.

Олег приблизился к краю реденькой рощицы, посмотрел на узкий просёлок, нырявший под полог ветвей, и замер, как статуя. Метрах в десяти от него, на дороге лежал сухой толстый ствол упавшего дерева.

Идти дальше сержанту вдруг расхотелось. «Ведь там может быть всё, что угодно, — мелькнуло у него в голове. — Наши, фашисты, а то и те мародёры, которым, уже всё равно кого убивать. Скорее всего, там или мины зарыты под этой преградой, или в кустах сидит пара солдат, что держат нас на прицеле.

Если бы их было там больше, они бы давно открыли стрельбу. Сейчас они боятся промазать и упустить такую добычу, как мы. Но как бы то ни было, один лишний шаг — и конец. Лучше всего, вернуться назад и поехать по другому пути». Сержант осторожно попятился, сделал один шаг, второй и внезапно услышал:

— Олег, это ты?

К радости командира, крик прозвучал на русском наречии, а голос показался знакомым. Вместо того чтоб, удрать со всех ног и петлять, словно заяц, сержант снова замер на месте. Он немного помешкал и громко ответил:

— Я, Олег Комаров. — И тотчас спросил: — Кто со мной говорит? Ты, что ли, Антон? Ковалёв из третьего взвода?

В кустах кто-то облегчённо вздохнул и весело бросил:

— Конечно, Антон, а кто же ещё?

Послышался шорох ветвей. На дорогу вышел боец с одной жёлтой лычкой в красных петлицах. Ефрейтор пехоты закинул винтовку за спину, обернулся и крикнул тем людям, что сидели в кустах:

— Говорил же я вам, что это свои. Я вместе с этим сержантом уже полгода воюю.

Он подошёл к командиру. Красноармейцы обнялись, и похлопали рукою друг друга по широким плечам. При каждом прикосновении ладоней, от гимнастёрок товарищей вверх поднимались облачка серой пыли.

Павел, наконец-то поверил, что опасности нет. Парень облегчённо вздохнул, вытер мокрый лоб рукавом и переключил передачу. Он прибавил немного газку, въехал в скромную рощу и встал в тени редких ветвей.

«Не стоит торчать у всех на виду. Вдруг пролетит фашистский разведчик и бросит вниз бомбу или даст очередь из двух пулемётов?» Боец подумал об этом и неожиданно понял, что сегодня не видел самолётов врага.

«Куда они все подевались?» — мелькнул у парня недоуменный вопрос.

Тут из кустов появились пятеро советских солдат, и мысли пошли в другом направлении. Павел заметил, что у четверых человек были повязки из несвежих бинтов. Кому-то попало в руки, кому-то в плечо, одному даже в голову.

Судя по бодрому состоянию всех рядовых, их зацепило легко, но всё же рана есть рана. Она болит, кровоточит, а может ещё загноиться. Тогда дела будут очень плохими. Медсанбат далеко, и хирургической помощи никто не окажет.

Винтовки оказались лишь у троих, да ещё у ефрейтора. Видно, двое бойцов потеряли оружие при отступлении. Ни вещмешков, ни скаток шинелей, ни у кого не видать.

«За такие большие потери с них могут строго спросить», — сказал себе миномётчик, но снова отвлёкся.

— Ты, где мотоцикл этот надыбал? — спросил повеселевший Антон. Глядя на сослуживца своего командира, Павел вдруг понял странную вещь. Ефрейтор удивительно рад тому обстоятельству, что встретил кого-то ещё, кто выше по званию. Теперь вся ответственность лежит на сержанте, а он тут, вроде уже, ни при чём. Мол, пусть теперь голова болит у начальства.

Все остальные бойцы тоже расслабились. Всё-таки, как ни крути, а два автомата и дюжина магазинов в подсумках — это немалая сила для их небольшого отряда. Теперь им будет значительно легче отбиться от фрицев. Да и мотоцикл всегда пригодится. Можно сгонять на разведку вперёд и быстрее найти советские военные части.

— Вчера на рассвете, нас послали в станицу, лежащую в тридцати километрах от батальона, — ответил Олег. — Добрались до места, там наткнулись на фрицев. Началась перестрелка, а всё кончилось тем, что ты сейчас видишь. Из моего отделения уцелел только я, да вот, остался один человек из девяти пушкарей.

Олег не хотел хвастать тем, что небольшой группе бойцов и одной «дивизионке» с расчётом, пришлось долго сражаться против колонны фашистов. Чем больше он думал о том, что случилось у неширокой реки, тем отчётливей всё понимал, им двоим, весьма повезло. Вышли живыми из такой передряги.