На палачах крови нет. Типы и нравы Ленинградского НКВД

Фотография 1930-х годов

Старый большевик Михаил Васильевич Богданов был арестован 27 февраля 1938 года по приказу Литвина. Незадолго до ареста он был ответственным секретарем партколлегии при Уполномоченном Комиссии партийного контроля по Ленинградской области, занимался расследованием нарушений социалистической законности в НКВД. О том, что в Большом доме творятся вопиющие безобразия, сообщил в Москву заслуженный чекист Е.А. Фортунатов. Выходец из русской интеллигентной семьи, он долгое время работал разведчиком в странах Среднего и Дальнего Востока, а потом стал скромным директором музея Ленинградской ЧК.

В начале 1937-го в музей заглянул начальник контрразведывательного отделения УНКВД ЛО Мигберт. Будучи честолюбивым и наглым, Мирон Исаакович потребовал разместить в экспозиции некоторые уголовные дела, которые он вел. Прочитав их, Фортунатов понял: «липа». Подчиненные Мигберта подтвердили: начальник, выслуживаясь, не останавливается ни перед чем, действует по поговорке: «Был бы человек, а протокол найдется».

Тогда-то Евгений Алексеевич и написал разоблачительное письмо Сталину. Его проверку Москва поручила Богданову. Опросив нескольких чекистов, Михаил Васильевич убедился в правоте Фортунатова и доложил об этом комиссии под председательством В.Н. Куйбышева. Куйбышев пообещал переговорить с наркомом Ежовым. Неизвестно, состоялся между ними разговор или нет, но в начале 1938 года начальник Ленинградского УНКВД Ваковский был отозван в столицу, а на его место назначен Литвин – «правая рука» наркома.

К тому времени Фортунатова уже расстреляли, а Богданов усилиями Ваковского был скомпрометирован в глазах А.А. Жданова и отстранен от должности. Принимая кровавую эстафету из рук своего предшественника, Литвин довершил начатое: Михаила Васильевича заключили под стражу и обвинили в подготовке террористических актов против Сталина, Кирова и Жданова. Однако, несмотря на пытки, арестованный полностью отрицал предъявляемые ему обвинения…

– Приведите, – приказал Литвин.

В кабинет ввели грязного, изможденного человека. Посадили на стул. Михаил Иосифович взял из рук Шапиро-Дайховского папку, зачитал липовый протокол допроса и предложил подписать. Богданов отказался.

– Ах ты, сволочь, будешь дискредитировать органы НКВД? – Резко, наотмашь ударил заключенного по лицу. Удары посыпались один за другим. Лицо избиваемого превращалось в кровавое месиво. Его поволокли из кабинета.

– Лупите, пока не подпишет показания! – летело вдогонку.

Откуда в этом человеке было столько злобы? Где научился он заплечному мастерству?

Михаил Иосифович Литвин родился в 1892 году в семье извозчика, сумел окончить только начальную школу. Устроился в типографию наборщиком. Участвовал в забастовках. В марте 1917-го вступил в РСДРП(б). В Октябрьские дни был комиссаром по национализации типографий в Красноярске. Когда вспыхнула Гражданская война, отправился на фронт вместе с женой – Мариной Григорьевной. Устроился комендантом прифронтового участка. Через две недели красногвардейский отряд разгромили чехословаки, Литвины бежали в Красноярск. Там шли повальные аресты большевиков: оставаться в городе комиссару, которого многие знали в лицо, было нельзя. Сели в поезд. На станции Мариинск супружескую чету опознал телеграфист Струневич и выдал белым. Через четыре дня жену освободили – как сестру милосердия, – а мужа перевели по этапу в Томск.

Пока Литвин томился в томской тюрьме, жена хлопотала о его переводе в Красноярск. Просьбу удовлетворили: теперь Марина Григорьевна имела больше возможностей посылать ему передачи и видеться с ним. Однако в октябре 1919 года, когда Красная армия приблизилась к городу, арестованных эвакуировали на Дальний Восток.

Неожиданно через неделю из Хабаровска пришла телеграмма: «Приезжай!». Не мешкая, Марина Григорьевна собралась в путь-дорогу. Действительно, на хабаровском вокзале ее встречал муж! Оказалось, он освобожден, живет на частной квартире и работает наборщиком в типографии. К тому времени Михаил Иосифович уже успел как-то познакомиться с командующим революционными отрядами Приамурья Бойко-Павловым и возглавить подпольную группу по доставке оружия партизанам. БОЙКО-ПАВЛОВ:

«Несмотря на постоянную опасность зверской расправы со стороны белогвардейцев, т. Литвин стойко вел возложенную на него подпольную работу».

В январе 1920 года в Хабаровске началось рабочее восстание: Михаил Иосифович вновь стал комиссаром – по обыскам и арестам. Нетрудно догадаться, что стало с теми отпустившими его два месяца назад на свободу…

Вскоре Литвина назначили начальником агентурного отдела Дальневосточного фронта. Что ж, должность Михаил Иосифович получил большую, но что и как делать – не знал. Поехал в командировку в Красноярскую губчека: расскажите, что к чему. Ему предложили пару месяцев поработать рядовым чекистом. Гордо отказался. Верхоглядства в губчека, видимо, не терпели и отправили чиновника с Богом. Так и не пришлось Литвину познать азы оперативного искусства: в ноябре 1921 года он был демобилизован – будто бы по ранению.