Помню, собрались мы в избе (это было накануне 24-й годовщины Советской Армии), чтобы обсудить и подготовить первую такую «страницу». Перед нами лежала солидная почта. Правда, больше было стихов, чем прозаических произведений. Почти все авторы затрагивали одну тему — борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. Но раскрывали эту тему с разных сторон, по-своему, обнаруживая разную степень литературного умения и опытности. В большинстве своем это были начинающие авторы. Но в их стихах чувствовалось биение жизни, и сквозь строки, написанные подчас далеко не совершенно, пробивались подлинные искры таланта. Несколько стихотворений прислал нам офицер Анатолий Рыбин. Он был активным военкором, и с ним мы вели теплую переписку. В своих стихах Рыбин описывал боевые эпизоды, рисовал образы стрелков, идущих в атаки, сатирически изображал гитлеровских вояк. Одно из его стихотворений мы отобрали для нашей «страницы».
Наступательный порыв советских воинов привлекал главное внимание красноармейских поэтов. Об этом писал рядовой Василий Глотов. Сейчас он известный поэт, живет во Львове. Стихотворение Глотова, присланное в редакцию, называлось «Вперед, к победе!».
Некоторые авторы писали в лирическом плане. Здесь и стихи о родной деревне или родном заводе, где они трудились до войны, и стихи о матери, о любимой…
Словом, первой нашей литературной страницей была «Страница красноармейской поэзии», которая была напечатана 23 февраля 1942 года. Душой этой «страницы» были Яков Чапичев, популярный к тому времени армейский поэт, и Иван Вострышев, которого в редакции называли мастером на все руки.
С тех пор в нашей газете стали систематически появляться литературные страницы солдатского творчества.
Часто печатался в газете и сам Яков Чапичев. В начале марта 1942 года было напечатано его лирическое стихотворение о девушках нашей страны. Солдатам оно полюбилось своей душевностью и мягким лиризмом.
Яков Чапичев умел писать не только боевые, проникнутые глубокой любовью к Родине стихи, но и едкие, жгучие, зовущие на бой частушки.
Он писал и остросатирические куплеты, которые солдаты носили в карманах гимнастерки и читали в перерывах между атаками. Писал частушки, прославляющие наших славных снайперов, минометчиков, артиллеристов…
Чапичев был будто начинен юмором: он мог часами рассказывать невероятные приключения, присказки, различные забавные истории. Он умел действительные события и факты, что называется, «сдабривать», «пересыпать» анекдотами и разными веселыми прибаутками. Это был веселый, остроумный, на все моментально реагирующий человек. Именно таким он навсегда остался в моей памяти.
С ПЕРОМ И АВТОМАТОМ
Работая в газете, Чапичев очень редко бывал в редакции. Появится на час-другой, сдаст материал и снова уезжает на передовую. Больше того, Чапичеву все время хотелось быть постоянно с теми, кто стоит у орудий прямой наводки, дежурит у пулеметов, идет в снайперские засады. И он добился перевода на политическую работу в сражающуюся дивизию. В мае 1942 года Чапичев был назначен на должность заместителя командира по политической части 2-го стрелкового батальона 57-й отдельной стрелковой бригады.
С тех пор я уже не видел друга. Вначале мы обменивались редкими письмами, а потом и это кончилось. Правда, один из наших общих знакомых, кажется, Саша Кравец, у которого родители жили в Сочи и отец работал в военном госпитале врачом, прислал мне в начале сентября 1943 года (я тогда был где-то на пути к Днепру) газетную вырезку. Она хранится у меня и по сей день. «Творческий отчет крымского поэта Якова Чапичева» — гласил заголовок. И далее шел текст:
«4 сентября 1943 года в одном из госпиталей состоялся творческий отчет крымского поэта-фронтовика гвардии капитана, орденоносца Якова Чапичева для находящихся на излечении бойцов и офицеров, а также крымчан, находящихся в городе Сочи.
Тов. Чапичев прочел ряд стихотворений, написанных им в период Отечественной войны, которые были тепло приняты слушателями.
Выступивший от имени слушателей сердечно поблагодарил поэта и пожелал дальнейших успехов».
Под заметкой подпись — А. И. Шейх-Заде.