На линии огня

Пока мы пробирались к третьей роте, я кое-что еще выпытал у Чапичева. Узнал, что в дивизии на должности инструктора-литератора он служит с мая 1940 года; что танкисты прибыли сюда с Дальнего Востока и уже несколько дней подряд ведут ожесточенные бои против гитлеровцев.

РЯДОВОЙ ГАЗЕТНОГО ФРОНТА

Скоро мы снова встретились с Яковом Чапичевым. Встретились уже в редакции: по моей рекомендации его назначили литсотрудником нашей армейской газеты «В бой за Родину».

Наш новый корреспондент быстро прижился в коллективе. Он умел оперативно организовать от солдат и офицеров корреспонденции, написать статью и очерк о герое. Но больше всего он любил поэзию. Стихи у него получались боевыми, и солдаты тепло отзывались о них.

Много раз мы с ним бывали вместе. Но особенно запомнилась мне ночь накануне 7 ноября 1941 года. Было это в Тихвине. Мы только что вернулись с переднего края. Враг находился уже недалеко от города. Пришлось срочно погрузить в машины редакционные архивы и организовать круглосуточное боевое дежурство.

Кончился тусклый ноябрьский день. Быстро наступила ночь. Погода стояла морозная. Улицы заметены снегом. Небо покрыто плотной завесой туч. Все, кто в этот день находился на месте, несли дежурство вокруг здания, в котором размещалась редакция.

Поздно ночью заступили на пост Яков и я. Инструктируя нас, редактор строго сказал:

— Если немцы прорвутся — будете прикрывать наш отход. Главное — спасти людей и типографские машины, чтобы обеспечить бесперебойный выход газеты. Очередное местонахождение редакции здесь, — и редактор указал на карте пункт, где предположительно должна была на случай отхода наших войск расположиться редакция газеты.

Подвесив к ремням гранаты, пополнив подсумки автоматными дисками и перекинув через плечо противогазы, мы вышли из здания и стали ходить вперед и назад по установленному редактором маршруту. Вокруг слышались орудийные раскаты, взрывы бомб и рокот самолетов. В юго-западном направлении высоко в небо взметнулось огромное зарево пожарищ: там шел ожесточенный бой с прорвавшимися танками врага…

О многом мы переговорили в эту ночь. Точнее, говорил Чапичев, а я больше слушал: он рассказывал мне о своем детстве, о юношеских годах.

В Крыму начиналась его трудовая жизнь. Пришлось очень рано помогать семье, в которой было шестеро детей, зарабатывать деньги на жизнь, узнать, как говорится, почем фунт лиха. Работал учеником парикмахера, подмастерьем у сапожника.

В 1931 году Яков был призван в Красную Армию и зачислен в полковую школу. Окончил ее в 1932 году. Примерно в том же году написал он первое свое стихотворение.

Бывший кочегар депо станции Джанкой быстро вошел в курс армейской жизни и, как коммунист, вскоре был командирован на курсы младших политруков. Став политработником, продолжал писать стихи, теплые, искренние, о своем народе, о большевистской партии, о героях-пограничниках, об однополчанах. Но больше всего Чапичев писал о Родине, которую он горячо и беззаветно любил.

Клянемся: коль грянет пора боевая
Метелью огня и свинца —
Мы будем сражаться, как Щорс и Чапаев,
Врагов будем бить до конца, —

писал Яков Чапичев еще в 1939 году в стихотворении «Боевая клятва».

И это были не просто красивые слова. Когда Родина оказалась в опасности, поэт с оружием в руках встал на ее защиту и храбро дрался с врагом.

В те дни по всей стране разнеслась слава о мужестве комсомольца-пограничника Баранова. Будучи раненным, он попал в плен к японцам, но, несмотря на жесточайшие пытки, не проронил ни слова.

Чапичев написал о герое стихи. Они были опубликованы в «Комсомольской правде». На этот текст была потом написана музыка. Песня полюбилась пограничникам:

Пулемет строчил без перебоя,
Пулеметчик метко бил врага,
Прямо — поле огненного боя,
А вокруг — дремучая тайга.
Отступали в панике японцы,
Покидая раненых солдат,
В перестрелке Васю-комсомольца
Потерял и наш погранотряд.
Окруженный вражьим батальоном,
Он не дрогнул в яростном бою,
Бился до последнего патрона
За отчизну мирную свою.

Песня эта звучала на самых далеких заставах. Ее перед боем пели хасановцы.

«Возвращались в часть с песней, — писал позже в своих воспоминаниях один из участников боев у озера Хасан. — Пели любимую песню дальневосточников о герое-пулеметчике Баранове, погибшем при охране государственных границ».