На линии огня

В начале 1962 года большая группа военных писателей-москвичей совершала поездку по Закавказским республикам. Мы побывали в Баку, Ереване, Тбилиси… Всюду проходили пленумы союзов писателей по военно-патриотической литературе, встречи с авторами военных книг и их читателями. Для меня эта поездка представляла особый интерес. Я впервые получил тогда возможность по-настоящему познакомиться с жизнью наших Закавказских республик: все было ново и необычайно интересно. Особенно памятной была встреча в Тбилиси с писателем Эммануилом Фейгиным.

Как-то в перерыве между заседаниями он в разговоре о своих творческих планах сказал, что работает над книгой о друге своего детства — Яше Чапичеве.

При упоминании этого имени я, словно разжатая пружина, вскочил со стула:

— Уж не о том ли Чапичеве, который писал стихи и воевал на Волховском фронте?

— Стихи он, верно, писал, а вот военную биографию его я знаю плохо, — откровенно сознался Фейгин.

Мы долго потом сидели вдвоем и говорили, говорили без конца: Фейгин вспомнил юношеские годы. Оказалось, что он учился в школе и дружил с Чапичевым, знал его еще «мальчиком» в частной парикмахерской Ветросова, потом кочегаром-шлакочистом, остроумным и неутомимым комсомольцем-синеблузником. Знал как молодого, подающего надежды поэта, был с ним в одном литературном кружке, где часто спорили, критиковали друг друга…

— Наше знакомство с Яковом, — рассказывал Фейгин, — длилось недолго, мы вскоре разъехались в разные места и встретились уже повзрослевшими. Позже мы служили в одной дивизии. И все же написать книгу о Чапичеве я долго не решался. Боялся, не одолею, не хватит материала, да и адреса́ его родных я растерял. Не знаю, где сейчас его жена, дочь, сестры, братья…

Тут Фейгин стал расспрашивать меня, уточняя детали, даты, пункты и места службы Чапичева: ему действительно не хватало многих важных фактов, чтобы написать достоверную и правдивую книгу о поэте и солдате. Позже, в 1964 году, когда такая книга под названием «Здравствуй, Чапичев!» увидела свет, автор на первых ее страницах писал:

«…Я слишком мало знал о боевых делах Якова в годы войны: были мы на разных участках фронта, далеко друг от друга, встречались лишь дважды, да и встречи эти были очень кратковременными. Что касается фронтовых товарищей Якова, то почти ни с кем из них я не был знаком.

Все же я начал работать над повестью, и мне посчастливилось. Когда повесть в основном была уже написана, я прочитал некоторые ее главы человеку, которого солдатская судьба свела с Чапичевым в первые, самые тяжелые месяцы войны. Имя его — Семен Михайлович Борзунов. Он полковник, военный журналист, живет и работает в Москве, а в грозном сорок первом году был корреспондентом армейской газеты «В бой за Родину», в той самой армии на Волховском фронте, в составе которой воевал и Яков.

Нет нужды говорить, как я обрадовался встрече с фронтовым товарищем героя повести. Ведь Волховский фронт был одной из самых малоизвестных мне страниц биографии Чапичева. Встреча с полковником в какой-то мере помогла восполнить этот пробел. Его воспоминания о Чапичеве послужили мне материалом для новой главы повести. Я назвал эту главу «Революцией призванный…».

ПОД ГРОХОТ КАНОНАДЫ

С Яковом Чапичевым я познакомился в конце 1941 года, накануне наступления гитлеровцев в районе Тихвина. Я работал тогда корреспондентом ежедневной красноармейской газеты «В бой за Родину». В те дни почти все сотрудники газеты постоянно находились в частях. Нам доводилось быть не только свидетелями, но и непосредственными участниками многих схваток с гитлеровцами. Обо всем виденном в боях и походах, о том, как росло и крепло воинское мастерство наших солдат и командиров, об их замечательных подвигах, о сердечности и моральной чистоте фронтовиков мы писали в свою газету и с помощью самых невероятных оказий пересылали материалы в редакцию, бывая в ней от случая к случаю.