На Лене-реке

«Как у них там? Все ли благополучно? — думал он. — Как, наверное, переволновалась Ольга!» — И он снова вспомнил, как мягко и вместе с тем настойчиво просила она его не приезжать на остров. Вспомнил, какой печалью были наполнены ее большие прекрасные глаза, когда она говорила ему об этом.

«Моя поездка вызвана особым стечением обстоятельств, — попытался Андрей убедить самого себя и тут же подумал: — Ну, чего оправдываюсь? Ведь рад… очень рад!»

Паводок неузнаваемо изменил очертания курьи. Берега стали ниже, на месте отлого спускавшихся к воде полянок образовались глубоко вдающиеся в берег заливы. Вершина курьи соединилась с руслом реки, и курья превратилась в протоку.

В лагерь Сычева перекочевали все палатки школьников. На покинутом берегу только угловые колья и остовы топчанов обозначали места, где стояли палатки. Вода уже вплотную подступила к ним.

Шаланды стояли около берега, загруженные огромными штабелями корья, и катер около них казался маленьким, почти игрушечным.

Андрей вздохнул с облегчением.

— Управились. Успели!

В лагере тихо. Все еще спят. Только за палатками у длинной и широкой, сложенной прямо на земле плиты хлопочет лагерная повариха, приготавливая завтрак.

Катер плавно пристал к отлогому травянистому берегу.

Из палатки, разбитой поодаль от других, вышла высокая девушка в белом платье с короткими рукавами. Это была Ольга. Прикрываясь ладонью от бьющих в глаза солнечных лучей, она взглянула на незнакомый катер, узнала стоящего на палубе Андрея и, с минуту постояв как бы в нерешительном раздумье, медленно пошла ему навстречу.

Андрей почти подбежал к ней.

— Ну, как вы тут? Я так о вас беспокоился!

Ему очень хотелось сказать: «И так скучал…» — Но он не произнес этих слов и только, не отрываясь, смотрел ей в глаза.

— Все хорошо обошлось, — ответила Ольга.

Она была рада его видеть, понимала, что он это чувствует, хотела скрыть свою радость и не могла.

— Когда вода начала прибывать, — оживленно рассказывала Ольга, — Федор Иванович сразу определил по каким-то своим приметам, что наш берег будет затоплен. Мы тут же начали на лодке переправлять палатки. Когда пришел катер, на том берегу оставалось только корье. Вчера убрали и его. Я никак не думала, что вы приедете.

Последняя фраза вырвалась у нее непроизвольно. Стараясь скрыть охватившую его радость, Андрей не совсем впопад ответил:

— Я привез письма. И вам тоже.

Он подал Ольге письмо. Она взглянула на конверт.

— От сестры. Побегу читать.

Андрей проводил ее взглядом и, заметив приближающегося Федора Ивановича, пошел к нему навстречу.

Письмо выпало из рук задумавшейся Ольги. Почти машинально она нагнулась за ним, подняла и стала перечитывать взволновавшие ее строки.

«…Тетя Даша получила похоронную. Анатолий погиб под Воронежем. Тетя Даша так переменилась, стала тихая и какая-то неприметная. Встретила ее вчера, поздоровалась. Она только кивнула мне и прошла мимо. А Милка заходила, говорит, целыми днями плачет. У Головлевых тоже тяжелые новости. Получили письмо из госпиталя. Виктор тяжело ранен, если и выживет, то останется без ног. Кругом столько горя, Олечка…»

Она опустила письмо.

«Анатолий и Виктор! Вместе учились, кончили школу. Анатолий мечтал стать геологом, он так загорался, рассказывая о своей будущей трудной, но увлекательной профессии. А как плясал Виктор на выпускном вечере! А теперь без ног… Сколько ужаса, сколько горя!..»

Ольга закрыла лицо руками.

«Разве можно сейчас жить так, как жили раньше… в мирное время… Стремиться к счастью… любить и радоваться тому, что тебя любят».

В первый раз, даже в мыслях, Ольга произнесла эти слова.

«Нет, так жить нельзя… Нельзя искать только свое маленькое личное счастье…»

Она снова опустила глаза к строкам письма.

«…объявлен набор девушек на курсы военных радистов. Принимают очень строго, по путевке комсомола. Милке сперва отказали. Она несколько дней ходила сама не своя, потом добилась — ее зачислили. Отправка на курсы в начале сентября».

«Даже Милка! Беспечная, всегда смешливая Милка… И она сумела найти свое место!»

Ольга резко поднялась, спрятала письмо на груди и вышла из палатки.

Она разыскала Андрея на берегу, около лодок с корьем. Взглянув на ее лицо, Андрей поразился. Оно было строгим, печальным, и в больших глазах было выражение особого одухотворенного спокойствия, какое бывает у человека, решившего трудный и глубоко его взволновавший вопрос.