На крутом вираже

– Завтра надо будет обязательно спросить ее еще раз, добиться, чтобы она все вспомнила. Я сам это сделаю. Теперь коснемся другого эпизода. Садовник Николай сообщил, что вчера перед ужином слышал за кустами разговор двух мужчин, причем речь шла о чем-то важном и секретном. Едва я начал раздумывать, кто же эти двое, как Аркадий Ширейко признался мне, что они вдвоем с господином Перевозчиковым гуляли по аллее. Речь между ними действительно шла о крупной и важной сделке, они делились секретной информацией. И тут Аркадий увидел на соседней аллее человека, который их подслушивал, и погнался за ним, но тот убежал. Однако Аркадий успел узнать убегавшего – это был охранник Громов. Вместе со сведением о том, что на найденном нами пистолете есть отпечатки пальцев Громова, это создавало против охранника весьма серьезную обвинительную базу. И тут Громов вдруг бежит, причем бежит на неисправной машине, и попадает в аварию, в результате которой погибает. Вроде бы все выглядит как цепь случайностей. Но я должен признаться, что не верю в случайности. Что, если кто-то сказал Громову, что его видели на аллее, когда он подслушивал? Что полиция знает о том, что пистолет принадлежал ему? Тогда события предстают в ином свете…

– Но как мы узнаем, так ли это, или лишь ваши предположения? – заметил Коптелов. – Громова мы уже не можем спросить…

– Охранника, конечно, не спросишь, – согласился Гуров. – Однако есть два способа проверить мое предположение. Во-первых, надо опросить всех: не видели ли они Громова и Аркадия вчера вечером вместе? А самый верный способ – это осмотреть кусты в том месте, где сквозь них якобы продирался секретарь. Ты сам знаешь, капитан, в таком случае на кустах обязательно должны остаться частицы одежды, в которой вчера был Аркадий. Я выяснил у господина Перевозчикова, во что был одет его собеседник. Значит, завтра сюда должен приехать эксперт, специалист по нахождению таких мельчайших частиц. Пусть он осмотрит кусты и выяснит, правду говорит Аркадий или лжет.

– Да, это все верно, – покачал головой капитан, – но у нас в Геленджике такого специалиста нет. Такие эксперты есть только в Краснодаре и в Сочи. Если вы хотите иметь такого человека здесь завтра утром, надо позвонить и сделать заявку сейчас.

– Так сделай эту заявку, черт возьми! – воскликнул Лев.

Капитан достал телефон и начал звонить. В одном месте ему, видимо, не ответили – там закончили работу и разошлись по домам. В другом заявку не хотели принимать. Лишь когда капитан сообщил, что расследование ведет знаменитый сыщик Гуров, его выслушали и пообещали завтра прислать специалиста.

– Не так это просто оказалось, – проговорил Коптелов, пряча телефон в карман. – Ну, вы сами все слышали. Пришлось на вас сослаться. Завтра приедет человек из Краснодара.

– Очень хорошо, – сказал Гуров. – В таком случае можем продолжить наше обсуждение. Итак, мы установили, что секретарь Селезнева Аркадий Ширейко с нами не всегда откровенен. Некоторые его утверждения вызывают сомнения и нуждаются в проверке. Теперь давайте рассмотрим другую фигуру – гостя усадьбы господина Перевозчикова. Тут вызывают вопросы обстоятельства покушения на него. Сейчас я включу запись, и вы сами все услышите.

Произнеся эти слова, Лев повел себя странно. Хотя он пообещал включить запись, однако не стал доставать диктофон. Вместо этого прижал палец к губам, давая своим коллегам сигнал молчать, а сам встал, бесшумно подошел к двери кабинета – и резко распахнул ее. Однако еще раньше, чем он это сделал, оперативники услышали за дверью звук чьих-то шагов. И когда Гуров распахнул дверь, он никого не увидел. Вышел на площадку, глянул направо, налево, затем покачал головой, вернулся в кабинет и снова закрыл дверь.

– Можно было бы, конечно, пройтись по всем комнатам и проверить, кто из обитателей этих комнат лежит на кровати в одежде, – сказал он. – Но кто знает, как был одет – или была одета – тот или та, кто стоял за этой дверью? Может, нас подслушивали в ночной рубашке? Факт тот, что нас подслушивали.

– Вообще-то я удивился, когда вы назначили эту встречу здесь, в кабинете, – сказал капитан. – Помнится, днем вы мне говорили, что в доме ни о чем разговаривать нельзя, и увели меня для беседы на пляж.

– А, вы это помните? – удивился Гуров. – Да, я поленился… а может, и не поленился. Теперь я точно знаю, что первую часть нашего разговора слышал кто-то из обитателей этого дома. Кто-то, кто отличается чрезмерным любопытством, а может, боится разоблачения. Если я угадал правильно и называл в разговоре именно те имена, то теперь этот кто-то знает, что его готовы разоблачить, и может предпринять какие-то шаги, чтобы избежать разоблачения. Например, уничтожить нежелательного свидетеля, как он уничтожил горничную Настю. Или избавиться от чересчур пытливого оперативника…

– Так вы нарочно это организовали? – воскликнул лейтенант Мироненко. – Подстроили, так сказать, утечку информации? Хитро, ничего не скажешь! И теперь вы собираетесь поймать убийцу при попытке предпринять эти самые шаги. И как вы хотите это сделать?