Мысли широко

Хотя люди воспринимают именно меня как хирурга, который оперировал близнецов Биндеров, Марк Роджерс проделал много важной организационной работы. Он устроил для нас поездку в Германию, чтобы мы могли проанализировать ситуацию. Это был последний шаг перед решением, хотим ли мы за это браться. Марк организовал перевозку близнецов из Германии в Америку и обратно, и все прошло гладко. Обладая тонким ана-литическим умом, он руководил каждым шагом подготовки команды хирургов и ассистентов. Он позаботился о комфорте, продумал все до мелочей, включая питание и места для отдыха во время нашего 24-часового испытания. Более того, Марк взял на себя роль пресс-секретаря и отвечал на многие вопросы журналистов. Вот это человек! Какой пример того, что значит делать все самым лучшим образом! На мой взгляд, в этой главе я должен упомянуть еще о некоторых людях. Это люди, которых уже нет в живых. Их смерть я перенес очень болезненно. Дженифер было меньше года. Через несколько дней после своего рождения она начала страдать от ужасных припадков. Мы удалили правое полушарие головного мозга, и, казалось, девочка пошла на поправку. Не знаю почему, но я очень при-вязался к этому ребенку. Но вдруг вечером у нее остановилось сердце. Я бросился в больницу. Когда добрался туда, команда все еще пыталась ре-анимировать малышку. Я присоединился к ним, и мы

продолжали делать все, чтобы вернуть ее. «Боже, пожалуйста, пожалуйста, не дай ей умереть. Пожалуйста», — шептал я тогда. Через полтора часа я посмотрел на медсестру, и ее глаза сказали мне то, что я уже знал. «Она не возвращается», — произнес я. Потребовалось немало силы воли, чтобы не разрыдаться над потерянным ребенком. Я поспешил в комнату, где ждали ее родители. Их испуганные глаза встретились с моими. «Мне очень жаль», — сказал я и не смог продолжать. Впервые в сво-ей взрослой жизни я заплакал у всех на глазах. Мне было так жалко родителей. Они прошли через длинную череду взлетов и падений: беспокойство, вера, отчаяние, надежда и скорбь за одиннадцать месяцев жизни маленькой Дженифер!10 Особое место в моем сердце занимает Арт Уонг. Когда я думаю о правиле «делать все самым лучшим образом», я неизбежно должен указать на него как на один из луч-ших примеров следования этому убеждению. Это один из непревзойденных врачей-стажеров, каких мне только доводилось видеть. В рамках нашей программы мы воспитали нескольких замечательных стажеров. Это врачи высокого класса. Но Арта Уонга я ставлю выше всех. Он был приятным парнем, который жадно учился всему, даже когда был младшим стажером. Восточного происхождения, коренастый, на его детском лице всегда была легкая улыбка. Всякий раз, когда я вспоминаю Арта, я как будто все еще слышу его слова: «Да, я это могу». Выражение его лица было уверенным, но он не был дерзко-самонадеянным. Этот человек искренне полагал, что мог почти все. И ведь он действительно мог! Даже будучи младшим стажером, он технически умел делать многое из того, чего не умели старшие стажеры. Ко времени, когда Арт Уонг стал ведущим стажером, он был лучшим, и это не обсуждалось. Думаю, что он оказался 10 Карсон Б. Золотые руки. Заокский, Источник жизни, 2012. С. 151 - 153.

бы им, даже если бы его сравнили с членами факультетов по всей стране. Он был очень одарен. Когда мы работали вместе, я видел, что Арт на пути к тому, чтобы стать одним из лучших нейрохирургов мира. Однако больше всего мне нравилось в Арте то, что с ним было весело. Иногда, когда мы шли в операционную и работали вместе над шунтированием, мне доставался живот, а ему — голова, или наоборот. «Сделать это быстрее тебя? — спрашивал он, и его веселые глаза сияли. — Знаешь, ведь я могу». Мы работали наперегонки — конечно же, мы были осторож-ны, чтобы не выйти за рамки безопасности. Ни один из нас не расточал движения, но он в процессе работы делал легкие не-принужденные комментарии. В такие моменты было просто удивительно — качественно установить совершенно новый шунт меньше чем за пятнадцать минут. Для стажера это было невероятно. Большая часть персонала клиники Хопкинса зна-ла о техническом мастерстве и навыках Арта Уонга. Когда я оперировал Крега Уорника11, его жена Сьюзен, которая также работала медсестрой в клинике Хопкинса, спросила меня: «Ничего, если тебе будет ассистировать Арт Уонг?» У Крега была болезнь Гиппеля — Линдау. У людей, страдаю-щих этой редкой болезнью, обычно наследственной, образу-ются множественные опухоли мозга и опухоли сетчатки. «Конечно», — сказал я, тронутый тем, что она хочет пригласить Арта. Хотя я согласился без колебаний, в медицине довольно редко просят пригласить ассистентом конкретного стажера. Эта просьба подчеркнула, как высоко его уважают. Арт Уонг без усилий внушал людям любовь к себе. Он отдавал часть себя и делал это так тепло и тактично, что многие любили просто находиться рядом с ним. После того, как Арт окончил резидентуру, он сохранил связь с клиникой Хопкинса, отправившись в институт Барроу в Ари-1 ‘ Его история подробно рассказана в книге «Золотые руки», с 174 - 189.