Мы говорим на разных языках (СИ)

Грэй вскинул голову и перевел дыхание, вслушиваясь в музыку, звучавшую в комнате брата.

«Звучит отсчет, застыл прицел.

Кто узнает потом, что ты не хотел…»**

- Идем, – он поднялся и поманил Герду за собой. – Че мы на кухне толчемся?

Темный коридор немного напугал Герду своей захламленностью.

«Тут и ноги переломать не долго, наверное, если не знать, где что стоит?»

Грэй толкнул дверь своей комнаты и щелкнул выключателем.

Герда зашла за ним следом и с интересом осмотрелась.

Небольшая комната с выцветшими обоями, на которых еще угадывался тонкий рисунок, один шкаф и разложенный диван. На столе у окна пепельница, пивные бутылки и гора изрисованных листов, на полу в углу старенький телевизор, на нем стопка книг и рядом – гитара.

- Ты любишь читать? – Герда взяла книгу, лежавшую на диване и пролистала, даже не бросив взгляда на страницы. Ей хватило того, что это был учебник по квантовой физике.

- И писать тоже, – Грэй горько усмехнулся и сел на подлокотник, забрав у нее книгу. – Это не моя. Никита оставил.

Они почти минуту молча смотрели друг другу в глаза, потом Герда присела рядом и, наклонившись, поцеловала Грэя, проведя рукой по растрепанным волосам.

Почему-то она уже не могла представить себе иной жизни.

Без Грэя, без его странных незаконченных историй, которые выхватывали куски его жизни, как лучи фар ночную трассу. Без теплых объятий и горячих требовательных поцелуев.

Ей начало казаться, что она всегда его знала, просто никак не могла найти, а вот теперь отыскала и все-все станет хорошо, потому что сошлись кусочки мозаики и осколки ее жизни наконец-то стали одним целым.

«Как будто лишь потеряв отца, я смогла обрести Грэя. Наверное, просто в жизни одного человека не может быть столько счастья сразу. Все должно быть в равновесии – горе и радость».

Герда закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям, которые будили в ней руки Грэя, бродившие по спине.

«Надо завтра написать матери, чтоб на ушах не ходила», – промелькнула на краю сознания робкая мысль, тут же изгнанная шумом крови в ушах и грохотом сердца у самого горла.

Герда проснулась рано-рано утром, хотя полубессонная ночь совершенно не располагала к этому. Но привычка взяла свое, и глаза открылись сами собой навстречу низкому рассвету, бившему прямо в окно, на котором не было штор.

Глянув на часы, Герда обнаружила, что еще только 6 часов утра и стоило бы спать дальше. Она перевернулась, уютнее устраивая голову на плече крепко спавшего Грэя, и попыталась провалиться обратно в грезы.

«Ну не вскакивать же, в самом деле».

Но впивавшаяся в бок пружина дивана не дала уснуть, да и тонкое одеяло оказалось слишком холодным, учитывая, что форточка была распахнута настежь.

Минуту покрутившись, Герда все же решила встать. Завернувшись в толстовку Грэя, валявшуюся около дивана, она осторожно открыла дверь и вышла в коридор.

В доме было абсолютно тихо, словно никого кроме них не было.

«Впрочем, кому тут еще быть-то? Брат его уехал, а дочка, наверное, спит еще. Интересно, сколько ей лет и похожа ли она на папу?»

Герда дошла до кухни, минуту рассматривала плиту и чайник на ней, но не рискнула зажигать газ на этом допотопном устройстве и присела за стол, допить вчерашний кофе.

Чашки никто не убирал, как и пепельницу.

«Да уж, новая плита тут не помешала бы, – Герда сделала глоток холодного горького кофе и осмотрела потолок и стены. – Да и новые обои – тоже. И пол бы перестелить надо».

Поднявшись, она сходила в ванну, изучила обколотый кафель с разнообразными наклейками, мерно капавший кран, и убедилась в том, что в этом доме надо делать ремонт.

«Думаю, Грэя это обрадует. Потому что жить в этом, наверное, никому неприятно. Сделаем. Надо только везде, чтобы чисто было и уютно».

Размышляя об обоях и потолочной плитке, Герда прошлась по коридору, осторожно приоткрыла дверь в соседнюю комнату Грэя и обнаружила там завал мягких игрушек, раскрашенные стены и большое зеркало, заклеенное собачками. На кровати среди плюшевых мишек спала, видимо, дочка Грэнзэ, закутавшаяся в одеяло с головой.

«Вот тут тоже надо все в порядок привести. Ребенок не должен в таком бардаке жить. Светлые обои поклеить, занавески красивые купить и мебель детскую».

Герда закрыла дверь, постояла минуту, рассматривая кладовку, а потом повернулась к двери напротив, неплотно прикрытой и даже без ручки.

Немного опасливо она толкнула ее кончиками пальцев и зашла.

Из мебели тут были только кресло и высокая тумбочка, заваленная вещами. В углу, прямо на полу, была разложена постель, а около нее низкий столик, на котором без подсвечников стояли огарки свечей, на подоконнике – новенький музыкальный центр.

На обоях много где ручкой были записаны телефонные номера и короткие пометки.

«21.04. Закинуть диски в бар».

«Снять номера завтра».

«Сэбил отправить к Петровичу до часа».

Герда передернула плечами, читая эти заметки, и отвернулась.

«Это комната его брата. Как он тут вообще живет?»

Под столиком около постели лежала перевернутая фоторамка. Герда наклонилась и, подняв ее, рассмотрела фото.

«Лена?..»

Брови сами собой взлетели вверх, а рот приоткрылся…