Мы — это мы (СИ)

Дверь была распахнута настежь, чтобы впустить хоть немного свежести в невозможно нагретый дом. Эдвард осторожно занес Майло внутрь, стараясь даже слегка не задеть его телом косяк или стену, и Хэла неожиданно до глубины души тронула подобная предупредительность.

Пол и Изабелла сидели по обе стороны кухонного стола, держась за руки, и разом повернулись к возникшему в дверях Хэлу. По лицу Изабеллы катились тихие слезы, она казалась ужасно маленькой и старой. Пол сильно побледнел и, кусая губы, смотрел на Хэла с таким отчаянием, что у того защемило сердце.

— Арно приходил, — медленно, словно обдумывая каждое слово, произнес отец, — то, что он сказал, правда?

— Я не знаю, что он сказал. — Голос Хэла звучал хрипло, но боль немного утихла. Он обернулся и с удивлением заметил, что Эдвард безошибочно определил комнату Майло и положил тело на постель. — Но правда в том, что я не убивал Майло... это был несчастный случай. Он набросился на меня, я защищался и... Со мной пришел Эдвард Райни, он подтвердит мои слова.

При словах «не убивал Майло» Изабелла издала негромкий вопль и, вскочив с места, бросилась мимо Хэла в коридор. Он понял, что мать еще надеялась, из последних сил цеплялась за мысль, что Арно что-то напутал или недопонял... а он вот так, походя, разрушил ее надежды.

Он слышал, как Изабелла ворвалась в комнату старшего сына и отчаянно зарыдала. Эдвард с каменным лицом вышел в коридор и присоединился к Хэлу, так и застывшему в дверях кухни.

Пол скованно поднялся и чуть отступил в сторону, жестом приглашая их войти.

— Присаживайтесь, молодые люди, в ногах правды нет.

Он попытался улыбнуться, но губы скривились, а глаза быстро наполнились слезами. Однако Пол сразу же переборол слабость и приветливо улыбнулся Эдварду.

— Рад видеть вас в своем доме, юный господин Райни. Наконец-то представился случай лично поблагодарить создателя плуга, который стал огромным подспорьем не только нам, но и всей деревне.

Эдвард слегка склонил голову — как и Пол, он почти задевал макушкой низкий потолок — и глухо произнес:

— Спасибо за лестные слова, но такой плуг придумали сотни лет назад, еще до Исхода, я только поделился с Хэлом этим знанием.

— И весьма своевременно, надо сказать, — на этот раз улыбка далась Полу уже легче, словно он приноровился к ней, — вдвойне дает тот, кто дает вовремя. Требовалась также немалая смелость, чтобы прийти сюда, в деревню, тогда... и сейчас. Я очень рад, что у Хэла наконец-то появился настоящий друг. Сынок, не стой столбом, налей гостю грушевой воды.

Хэл с ощущением полной бредовости происходящего машинально выполнил поручение. Сидящий за столом Эдвард учтиво склонил голову, принимая от него кружку, и аккуратно отпил глоток.

Несколько минут тишину нарушали только шелест листвы за окном да глухие рыдания Изабеллы. Хэлу показалось, что он куда-то уплывает. Думалось вяло и все больше о каких-то посторонних вещах. Крышу курятника так и не починил, на крыше забился сток, надо бы прочистить...

— Спасибо за гостеприимство... — наконец произнес Эдвард, неловко вертя в руках кружку. — Но мне, наверное, лучше уйти, пока никто не увидел меня здесь. Иначе в деревне будут считать ваш дом проклятым.

— Думаю, теперь это уже неважно. — Пол смотрел на колышущиеся за окном кусты сирени невидящим взглядом. Его выгоревшие на солнце темные волосы густо засыпала седина. — После того, как Хэла изгонят, мы все равно не будем жить здесь.

Хэл вздрогнул и впился взглядом в отца. Как он может так спокойно говорить столь ужасные вещи?!

Пол перехватил его взгляд.

— Все наверняка уже собрались у камня. Но у нас есть еще с полчаса, пока они немного выпустят пар, — он вдруг презрительно скривился, — людям лишь бы кудахтать. Поистине человек произошел не от обезьяны, а от курицы.

Эдвард удивленно приподнял брови и переглянулся с Хэлом. Пол слегка улыбнулся:

— Да, не такой уж я невежественный, как вы думали, молодые люди. Слышал в юности кое-что от одного Брата Всемогущего Отца. Прежде они частенько приходили в Калью, во Вьене было отделение их ордена. Я рад, что Хэл научился читать и писать, и за это тоже безмерно благодарен вам, Эдвард. Ему очень пригодятся эти умения.

— Вероятно, вы правы, — вежливо ответил Эдвард, и у Хэла снова случился перекос внутренней картины мира.

Мог ли он когда-нибудь вообразить, что Эдвард будет сидеть за столом у них на кухне, пить грушевую воду и болтать с отцом о том о сем!

Нереальное зрелище почему-то доставляло Хэлу дискомфорт, и он рассеянно вышел, прошел по короткому коридору до комнаты, где жил в одиночестве с тех пор, как ушли средние братья.

Какая она маленькая, эта комната, и какая унылая! Доски, которыми обшиты стены, посерели от времени, кое-где начали подгнивать. Никакой обстановки, кроме трех узких деревянных кроватей с задвинутыми под них плетеными коробами для вещей да нескольких крючков по стенам.

За окном шумел и волновался сад. Хэл медленно сел и оперся локтями о подоконник, как делал много раз за прошедший год.