— Подождите, куда же вы?!
— Убирайся. Ты же не думаешь, что я пойду лечить Свершителя? Чем быстрее он сдохнет, тем лучше.
— Но так нельзя! — возмутился Хэл, невольно выходя из «сыновней» роли. — И потом, если Свершитель умрет, на его место просто назначат нового. А каким он будет, еще неизвестно. Может, вам работы еще прибавится.
Лекарь даже не оглянулся.
— Я заплачу! — выкинул Хэл свой последний козырь. — Вот!
Он похрустел мешочком, и тяжелые шаги по булыжнику слегка замедлились. Лекарь обернулся с такой миной, как будто Хэл не предлагал ему плату, а руки выкручивал. Тот потряс мешочком в воздухе.
— Он ваш, если поможете Свершителю... и моему отцу.
Сердце Хэла стучало, как бешеное, пальцы онемели, и не только от прохлады ночной осени.
Он вдруг почувствовал, что сейчас в буквальном смысле решается его судьба, хоть и не мог понять, каким образом. Это ведь не его отец лежал сейчас где-то с пробитой головой и, быть может, умирал. А темноглазый мальчик, собиратель кореньев, не хотел даже говорить с ним, не то что дружить.
Но их последняя встреча не шла у Хэла из головы. Он снова вспомнил тяжелое дыхание, затравленный, исполненный отчаяния взгляд. Мучительно красноречивый, он умолял о помощи. Хэлу никто не может помочь, но он сам способен оказать помощь тому, кто в ней нуждается. Тому, от кого все отвернулись.
Он шагнул ближе к лекарю — тот не отстранился — и протянул мешок.
— Возьмите. Мы успеем до света и сохраним все в тайне. Обещаю.
***
Хэл, разумеется, понятия не имел, где живет Свершитель, поэтому старался держаться за спиной лекаря. Они шли быстро, почти бежали, одна улица, вторая... наконец свернули в неприметный переулок, дома на него выходили задней стеной, без окон.
С противоположной стороны Хэл с удивлением увидел заросли деревьев и кустарника, почти как в лесу. Среди них стоял небольшой домик в два этажа, верхние окна мерцали светом, слабым, словно дыхание умирающего.
У крыльца лекарь взглянул на Хэла, но тот покачал головой.
— Стучите. Я здесь подожду.
— Почему? — удивился тот. — Я не убегу, что уж теперь-то!
— Давайте же! — настойчиво произнес Хэл.
Лекарь пожал плечами и постучал. Какое-то время из дома не раздавалось ни звука, потом лестница заскрипела под медлительными, тяжелыми шагами.
Хэл метнулся в сторону и спрятался за угол дома. Он слышал тихие голоса, но не мог разобрать слов. В конце концов, дверь затворилась, и опять стало тихо — лишь ветер посвистывал в обнаженных кронах деревьев.
Хэл остался на месте, кутаясь в плащ и слушая шуршание веток над головой. Приближалось утро, но темнота и не думала редеть; посыпался мелкий, противный дождь.
У него уже зуб на зуб не попадал, когда дверь снова скрипнула, и послышались удаляющиеся шаги. Хэл поспешил за лекарем и догнал его на главной улице.
— Как он?
— Жить будет. — Лекарь все ускорял шаг, и Хэл, еле поспевая за ним, пропыхтел:
— А... мой отец... как же с ним?
— Неужели ты думаешь, что после подобного я еще потащусь в Калью? — пренебрежительно фыркнул лекарь.
Сердце Хэла екнуло.
— Но... как же... мы ведь договорились... подождите!
Он догнал лекаря и схватил его за полу плаща, тот со злостью вырвался и прошипел:
— Пошел вон, паршивый щенок! Или все в городе узнают, что Магуэно спутались со Свершителем!
Его худое горбоносое лицо почернело от гнева, но в глаза Хэлу он все же не смотрел. Потоптался на месте и бросил напоследок:
— Завязывай с этим, парень. Порядочных людей дела Свершителя не касаются. Помрет он или будет жить — его проблемы, а не наши. А то смотри, закончишь так же, как он.
Хэл стоял молча, опустив голову, чтобы скрыть жгущие глаза слезы. И лишь когда шаги лекаря замерли в лабиринте улиц, резким движением вытер лицо рукавом и поспешил под нехотя светлеющим небом к городским воротам.
***
Через пару часов, мокрый насквозь и совершенно вымотанный ночным приключением, он стоял у забора, смахивающего на крепостную стену. Пожалуй, тот смотрелся куда надежнее стены, окружавшей Вьен. Рассвело, но низкое, серое небо как будто придавливало утро к земле, не давая ему разгореться в полную силу.
В этот раз собаки молчали — то ли спали, то ли обходили дозором свои владения. И это оказалось очень некстати.
— Эй! — крикнул Хэл. Он устал и не был склонен к церемониям. — Эй! Эй!
Откуда-то издалека донеслось возмущенное басовитое гавканье, и пару мгновений спустя в ворота изнутри ударилось тяжелое тело и заскребло когтями по доскам. Хэл невольно отскочил назад.
— Тор, Нана! Молчать!
Суровый окрик усмирил псов в одно мгновение. Хэл узнал голос, но все же крикнул для верности:
— Это я! Выйди, надо поговорить!
— Не о чем нам разговаривать, — проворчал голос, однако его обладатель уже подходил к воротам.
— Это насчет твоего отца.
Повисло молчание. Наконец тихо звякнул засов, и в непроницаемом на первый взгляд частоколе появилась вертикальная щель. Мальчик боком проскользнул в нее, чтобы не выпустить собак. На нем были домашние штаны, рубашка из грубого полотна и теплый плащ. Еще раз убедившись, что калитка полностью закрыта, он повернулся к Хэлу с немым вопросом во взгляде.