Мы — это мы (СИ)

Чем глубже мир опускался в темные воды осени, тем позднее светало. Солнце как будто обиделось, едва грело и не спешило радовать мир своим появлением. Но сейчас Хэла это только радовало — для успешного осуществления его плана темнота была жизненно необходима.

Летом он порой разгуливал ночь напролет, но ночной город оказался куда неприятнее, чем лес, а тем более деревня. Улица уходила во мрак, точно в бездну, пустая, зловещая, сдавленная с двух сторон высоченными домами, в которых не мелькало ни одного огня. Хэл старался идти побыстрее, но постоянно запинался; низкие, разбитые сапоги чавкали по грязи, крысы бросались врассыпную при его появлении, сверкали бусинками глаз от стен домов и из мусорных куч.

Добравшись до площади, Хэл невольно вздохнул с облегчением. Дома немного отступили, небо вдруг очистилось, показав не по-осеннему яркие, низкие звезды. Хэл решил, что это к удаче — она ему, несомненно, понадобится.

Арка серела неподалеку, выделяясь на фоне окружающей темноты. При виде нее Хэл не смог сдержать дрожь. К этой невысокой каменной арке, покрытой затейливой резьбой, привязывали приговоренных к наказанию плетью, и сквозь нее же проходили те, кому суждено было умереть от рук Свершителя. Тот стоял прямо за аркой и, как только осужденный показывался с той стороны, тут же сносил ему голову мечом.

Хэл сто раз слышал, как об этом рассказывают односельчане, но слушать страшные рассказы в тепле безопасного дома совсем не то же самое, что стоять одному ночью на том самом месте, где пролилась кровь сотен казненных. А что, если души их не ушли на Тот Берег, а бродят сейчас где-то рядом?

Превозмогая противную слабость в коленях, Хэл стиснул зубы и вспомнил, что говорил охранник у ворот. Встать прямо перед аркой, и тогда нужная улица будет с левой стороны. Он покосился в ту сторону. Улица уводила в глубокую черноту, точно зев колодца.

Это было до того жутко, что Хэл почти уже повернул назад. Но вдруг вспомнил свою последнюю встречу с сыном Свершителя, его согнутые плечи, отчаянный взгляд.

И это неожиданно придало сил. Хэл сглотнул и неуверенными шагами двинулся к нужной улице, хотя внутри все вопило, умоляя этого не делать. К счастью, дом лекаря он увидел почти сразу — лишь в его окне горел свет, и можно было различить вывеску над дверью. Читать Хэл, понятное дело, не умел, но символ — круглый пузырек и два перекрещенных ланцета — ни с чем не спутаешь.

Он постучал в дверь, всей кожей ощущая за спиной погруженный в темноту город. Казалось, он вовсе не спит, а только притворяется и исподтишка следит за Хэлом.

— Что такое? — Дверь отворила женщина. — Кто здесь?

— Тетушка, ради Всемогущего! — завел Хэл слезливо прежнюю песню. — Лекарь дома?

— Только что вернулся. Чего тебе?

— Отец тяжело болен. Пожалуйста, впустите!

— Да кто ты такой, скажи, наконец!

— Дирхель Магуэно из Кальи. Мы раньше лекаря не звали, сами как-то спасались, но отец...

Женщина, почти невидимая в полумраке, все еще не пускала его даже на порог, и тут за ее спиной возникла плечистая фигура.

— Магуэно? — произнес низкий мужской голос. — Помню Майло Магуэно, пацаном его ко мне приводили.

Хэл поспешно поклонился до земли, как это делали все деревенские:

— Храни вас Всемогущий! Это мой старший брат, а сейчас с отцом беда приключилась. Три дня уже лихорадка, задыхаться начал...

Тут Хэл покривил душой, но делать нечего, как-то надо было замаскировать истинную цель своего появления.

Женщина всплеснула руками и тихо ахнула. Ее светлый фартук выделялся в темноте белым пятном.

— Ты же не поедешь в Калью на ночь глядя?!

Мужчина густо вздохнул.

— Что делать, раз человек помирает. Принеси-ка котомку, Джен.

Женщина с причитаниями скрылась в доме и через минуту вынесла котомку, плащ и лампу.

— Лошадь возьмем, — заявил лекарь, широко шагая по улице, Хэл за ним еле поспевал, — если пойдем пешком, моя помощь может уже и не понадобиться...

— П-погодите, господин лекарь. — Хэл даже не знал, как зовут его спутника — он его вообще ни разу не видел. В Калье позволить себе вызвать лекаря могло разве что семейство Аганнов. — Есть еще одно дело, по которому я пришел к вам.

Они замерли посреди темной улицы. Где-то далеко залаяла собака, ей отозвалось несколько товарок. Хэлу скрутило живот, но он распрямил плечи и смело глянул лекарю в лицо. Это был высокий мужчина лет сорока, с курчавыми черными волосами и огромным горбатым носом. В темных глазах читалось недоумение.

— Дело? Какое еще дело?

— Я слышал, вчера тут были неприятности... со Свершителем.

— Неприятности? — лекарь цокнул языком. — Ну если считать неприятностями два десятка убитых и вдвое больше покалеченных... я только что с последним отваживаться закончил, а тут ты.

— Прошу, зайдите к Свершителю, он, наверное, совсем плох...

Это прозвучало как-то жалко, почти умоляюще, и Хэл подосадовал на себя.

Лекарь сделал шаг назад, на лице мелькнуло гадливое выражение, словно он увидел раздавленную лягушку или паука с добычей в лапах. А потом развернулся и двинулся назад, держа лампу повыше, чтобы не споткнуться.

Хэл остолбенел, но тут же бросился за ним.