Мутация разума.

– Миссия, – Ант едва не выронил мяч.

– Радость?

– Бег.

– Усталость.

– Сон.

– Правда, – курсант увернулся от снаряда и, заставив мячик докатиться до кустов на соседней лужайке, презрительно фыркнул, – Джаспер… – мисс Галлагер нахмурилась, – …ты не можешь игнорировать происходящее. Мы играем все вместе, понимаешь? И каждый вносит в процесс свой вклад.

– Тогда пойду поищу его, – парень замялся… – Мячик, а не вклад, – …и, поднявшись с кресла, направился к низкой живой изгороди.

Ноги Джаспера сами несли его подальше от доверительного круга. Чувствуя спиной, что продолжает привлекать к себе внимание, парень осмотрел ближайшие кусты и, заметив под одним из них снаряд, опустился на корточки. Мячик лежал прямо перед Джаспером. Он не запутался в ветвях и не улетел в труднодоступную середину куста, но парень медлил. Джаспер не хотел возвращаться. Он ощущал неописуемую усталость, но какую-то нетелесную. С его мышцами и органами всё было в порядке, парень выспался и утром не занимался никакой физической активностью, но в его груди будто бы разрядилась потайная батарейка. Джаспер не хотел никого видеть. Не хотел ни с кем разговаривать. В нём что-то сломалось или заболело, а парень не мог догадаться, что именно. Ему требовался отдых. Отдых от себя… Отдых от себя, своих мыслей и страхов.

Джаспер поднял мяч и услышал шум работающего двигателя. Посмотрев в сторону источника звука, парень увидел военный фургон. Машина была далеко. Периодически скрываясь за деревьями, она направлялась к той части академии, в которой находился служебный вход на кухню. Джаспер выпрямился и, спрятав мячик в карман, прошёл вдоль живой изгороди. Теперь он мог лучше разглядеть происходящее. Первое впечатление его не подвело: к академии и правда приближалась бронированная техника – массивная машина камуфляжной расцветки, лишённая боковых окон и имеющая слишком угловатые контуры. Плавно войдя в поворот, она остановилась перед ничем непримечательной дверью и, выпустив из кабины двоих человек, слегка покачнулась. Водитель и его помощник, одетые по-военному, обошли фургон и, открыв задние дверцы, вытащили наружу третьего человека.

Он был связан. Его руки и ноги соединяла сложная система натянутых цепей. На голове, не позволяя никому узнать заключённого, находился объёмный мешок из непроницаемой ткани. Ткнув неизвестного в спину, тюремщики повели его ко входу на кухню и, изчезнув за дверью, оставили о себе неправдоподобное воспоминание.

***

Милош сидел на верхней ступене металлической лестницы. Спрятавшись ото всех, парень рассеянно наблюдал за весельем в комнате отдыха и, не желая присоединяться к одноклассникам, мечтал о постели. Но уходить с вечеринки раньше остальных было дурным тоном. Особенно с вечеринки, организованной в твою честь. Стрелки часов давно перевалили за двенадцать. Выиграв очередной раунд в настольной игре, Нэри победоносно гикнул и, напялив на себя пластмассовую корону, присоединился к о чём-то беседующим Анту и Шелли.

– А я тебя нашёл, – Джаспер стоял у лестницы, облакотившись на перила.

– А я и не прятался.

Поднявшись по ступенькам, курсант присел рядом с Милошем и, прижавшись плечом к плечу своего парня, произнёс:

– Дурацкий день.

– Не то слово.

– Ты звонил брату?

– Да, но говорил не с ним…

– А с кем?

– Там не очень большой выбор, – ответил красноволосый и, проведя рукой по глазам, пояснил, – Я не учёл разницу во времени. Опять. Ну и они обедали, а тут мой звонок… Она уговорила Марка отдать ей телефон…

– И?

– И не сказать, что она была оригинальной, – парень вздохнул.

– Хочешь поделиться?

– Не знаю… Наверное, нет. Зачем повторять за другими их глупости?

– Потому, что эти глупости мучают тебя, – Джаспер погладил Милоша по предплечью, как бы подталкивая любимого к продолжению разговора, – Выпусти их, не сдерживай в себе.

– Мозг пополам раскалывается, – сказал красноволосый, – Я больше не могу общаться со взрослыми, ни с кем из взрослых. Почему-то их возраст делает их потребности, желания и мнения важнее моих, но от наличия морщин все эти потребности, желания и мнения не становятся разумнее и правильнее.

– Что тебе наговорила твоя мать?

– Много всего, – бросил Милош, – Ей не нравится, что я до сих пор нахожусь в академии.

– Но ты же ни в чём не виноват! – возразил Джаспер, обнимая напарника за талию, – Это всё распорядители, и, если твою мать что-то не устраивает, она должна обращаться к ним. У тебя ведь нет никакой власти.