Муссон

Дориан встал и, пошатываясь, подошел к маленькому иллюминатору. Снаружи царила темнота, высоко над водой танцевали звезды. Свежий ночной воздух подул в лицо Дориану, помогая проснуться, и немного прояснил мысли. Дориан решил выйти на палубу, но едва повернул к двери, женщина встала и перегородила ему дорогу:

– Ты не должен выходить отсюда, пока тебя не позовет принц.

Дориан какое-то время спорил с ней, но наконец бросил тщетные попытки и вернулся к иллюминатору. Он видел, как мимо скользят стены форта, как белые блоки блестят в лунном свете, но вот уже дау пошло по узкому каналу между рифами. Потом Дориан почувствовал, как палуба поднялась под его ногами, встретив первую сильную волну океана. Когда дау повернуло на запад, остров исчез из вида.

Дориан отошел от иллюминатора и бросился на постель.

Закутанная в черное женщина подошла к иллюминатору и закрыла его тяжелой деревянной ставней. В этот миг вахтенный на палубе прямо над головой Дориана закричал так внезапно, что мальчик подпрыгнул.

– Кто вы такие?

– Рыбаки с ночным уловом! – послышалось в ответ.

Этот ответ прозвучал тихо, почти заглушенный расстоянием и ставней на иллюминаторе, но сердце Дориана ударилось в грудную клетку, а потом заколотилось как бешеное.

– Отец! – выдохнул он.

Хотя Хэл говорил на арабском, Дориан мгновенно его узнал. Он бросился через каюту, пытаясь добраться до иллюминатора, но женщина схватила его.

– Отпусти! – закричал Дориан, вырываясь.

Женщина была крупной, с большой грудью и полным мягким животом. Несмотря на полноту, она оказалась сильной. Она обхватила Дориана поперек груди и бросила его обратно на постель.

– Отпусти меня! – завизжал Дориан по-английски. – Там мой отец! Пусти меня к нему!

Женщина упала на него и всем своим весом прижала к постели.

– Тебе нельзя выходить из каюты! – прохрипела она. – Так приказал принц.

Дориан извивался под ней, но потом застыл, когда где-то в ночи снова зазвучал голос его отца:

– А вы кто?

Его голос слышался все слабее. Видимо, дау быстро удалялось.

– Это корабль принца Абд-Мухаммеда аль-Малика! – ответил сильным ясным голосом вахтенный.

– Аллах вам в помощь!

Голос Хэла был уже таким слабым и далеким, что показался Дориану шепотом.

– Отец! – закричал он во все горло.

Но вес женщины придавил его грудь и заглушил крик.

– Не уходи! Это я! Это Дорри! – кричал мальчик в отчаянии, понимая, что его задавленный голос не сможет вырваться за пределы замкнутой каюты и донестись через воду до отцовских ушей.

Резко извернувшись, он оттолкнул от себя толстую женщину и выскочил из-под нее. Прежде чем она сумела подняться на ноги, он метнулся к двери каюты.

Пока Дориан сражался с замком, она догнала его. Он лишь начал открывать дверь, когда ее пальцы вцепились в ворот его балахона. Дориан рванулся с такой силой, что хлопок разорвался, и он оказался свободен.

Дориан помчался по коридору, а женщина неслась за ним по пятам, пронзительно крича:

– Держите его! Остановите неверного!

Наверху трапа Дориана уже поджидал арабский матрос; он раскинул руки, загораживая проход, но Дориан упал на палубу и стремительно, как хорек, проскользнул между его ногами.

И побежал по палубе к корме дау.

Он увидел темные очертания баркаса с «Серафима» – тот двигался поперек кильватерной волны дау, быстро уходя к острову; весла взлетали и опускались, разбрасывая фосфоресцирующие брызги. На носу стояла одинокая фигура. Дориан знал, что это его отец.

– Не оставляй меня здесь!

Голос Дориана жалобно прозвучал в ночи.

Дориан ухватился за поручни на корме, собираясь перепрыгнуть через них и нырнуть в воду, но чьи-то сильные пальцы сомкнулись на его лодыжке и оттащили назад. Через несколько секунд на Дориана навалились уже с полдюжины арабских матросов. Они понесли его обратно к каюте; хотя он брыкался, кусался и царапался, его все равно впихнули внутрь.

– Если бы ты прыгнул в море, меня бросили бы следом за тобой, чтобы нас обоих съели рыбы, – с горечью пожаловалась толстая женщина. – Почему ты так жесток ко мне?

Она ворчала, суетилась и наконец послала человека к капитану с просьбой поставить двух матросов снаружи у двери каюты. Потом проверила, хорошо ли заперты ставня иллюминатора и дверь, желая предотвратить новую попытку побега.

Дориан чувствовал себя настолько расстроенным и измученным, что когда наконец заснул, его сон напоминал наркотический.

Женщина разбудила его почти в полдень.

– За тобой прислал принц, – сообщила она. – И он будет недоволен старой Тахи, если ты окажешься грязным и вонючим, как козленок.

Дориану снова пришлось вытерпеть купание и расчесывание волос – их к тому же смазали каким-то душистым маслом.

Потом его отвели к шатру в передней части палубы дау.