Муссон

Рейнольдс осмотрел вторую ногу, начав от бедра, чуть ниже жгута, потом ощупал ее до колена, глубоко вдавливая сильные короткие пальцы в тело, чтобы найти сломанную кость.

– Хорошо! – поощрил он себя. – Блестяще! Думаю, можно рискнуть и отрезать ее намного ниже. Я спасу колено. А это важно. Он сможет пользоваться деревянной ногой. И даже, может быть, сумеет снова ходить.

Мысль о том, что отец, который являлся главным центром его существования с тех пор, как он себя помнил, окажется неспособным просто ходить, внезапно прорвалась в ошеломленное сознание Тома. Это оказалось почти так же невыносимо, как и те ужасы, вынужденным свидетелем которых Том стал теперь, когда Рейнольдс снова взял окровавленный скальпель и сделал первый надрез на оставшейся ноге.

Хэл дергался и кричал во вспотевших руках Тома, превращая в щепки деревянный колышек…

Том тяжело дышал и хрипел от усилий, удерживая извивающееся тело и одновременно борясь с волнами тошноты, подступавшими к горлу. Но вот и вторая нога упала на запятнанный кровью пол.

На этот раз Хэл не удостоился счастья потери сознания. Ему пришлось выдержать всю острую пытку ножа и пилы. Тома наполнили чувства благоговения и странной гордости, когда он наблюдал, как его отец сражается с болью и уступает ей лишь тогда, когда она доходит до крайней точки.

Но даже тогда он пытается сдержать крик.

Наконец Том смог наклониться над ним и прошептать ему на ухо:

– Все кончилось, отец. Наконец-то все кончилось.

Невероятно, но Хэл услышал его и понял.

Он попытался улыбнуться, но такая улыбка выглядела страшно.

– Спасибо…

Губы Хэла как бы произнесли это слово, но из измученного горла не вырвалось ни звука. Перед глазами Тома все расплылось от слез, готовых хлынуть из глаз, но он подавил их и поцеловал отца, хотя ни разу в жизни этого не делал.

Хэл даже не попытался отвернуться, чтобы избежать прикосновения сына.

Нед Тайлер бегом бросился к Тому, когда тот вышел на палубу.

– Как он? – спросил Нед.

– Он жив, – ответил Том.

Потом, видя, насколько сильно беспокойство Неда, он пожалел его:

– Настолько хорошо, насколько мы ожидали. Но окончательно мы все поймем через несколько дней. Доктор Рейнольдс говорит, он должен отдыхать.

– Слава Господу хотя бы за это, – сказал Нед. И выжидающе посмотрел на Тома.

Мгновение-другое Том не понимал, чего Нед ждет от него. И вдруг сообразил: Неду нужны приказы. Он отшатнулся от этой мысли. Он чувствовал себя слишком уставшим и неуверенным, чтобы принять ответственность, которая теперь легла на него.

Но потом, сделав над собой усилие, он взял себя в руки:

– Нам нужно в первую очередь побеспокоиться о том, чтобы доставить на борт всех наших раненых, тогда доктор Рейнольдс сможет как следует заняться ими.

– Да, мистер Кортни.

Нед с явным облегчением отвернулся, чтобы передать приказ дальше.

Том изумился тому, с какой легкостью это произошло. Он уже не был мастером Томом, он стал мистером Кортни.

Поскольку он являлся сыном Хэла, командование корабля естественным образом перешло к нему. Ему было всего семнадцать, он не имел официального звания, но ведь их корабль и не представлял собой военное судно, а Том уже не раз и не два доказывал, что у него есть голова на плечах и что он не теряет самообладания в любой схватке.

И если Нед Тайлер признал его право командовать, то признают и все остальные на борту «Серафима».

Том пытался понять, чего хотел бы от него отец и что он должен теперь делать. Хотя все чувства Тома требовали, чтобы он поскорее вернулся к постели Хэла и оставался там, пока отец не окрепнет как следует, но он не последовал своему желанию. Он знал, что доктор Рейнольдс и его помощники гораздо лучше подготовлены к трудному делу возвращения здоровья.

Быстро все это обдумав, Том велел Неду наладить охрану корабля и присматривать за необходимыми текущими делами. Потом продолжил:

– Оставляю корабль на вас, мистер Тайлер.

Он так часто слышал, как эти слова произносил его отец, что они легко слетели с его языка.

– Я отправлюсь на берег, чтобы управиться там.

– Есть, сэр, – ответил Нед.

Вместе с Эболи Том быстро вернулся к форту. Андерсон и все матросы все еще занимались обыскиванием хранилищ крепости. Гора добычи росла в центре двора, множество людей суетилось вокруг, добавляя к ней все новые тюки и ящики.

– Капитан Андерсон! – окликнул Том. – Три или четыре сотни врагов ускользнули в лес. И многие из них до сих пор вооружены. Я хочу, чтобы на бастионах стояли люди на случай контратаки.

Андерсон недоверчиво уставился на него, но Том решительно продолжил:

– Пожалуйста, направьте туда командовать ваших лучших офицеров, и пусть пушки перезарядят картечью и развернут в сторону леса.

Лицо Андерсона начало надуваться и залилось багровой краской. Каждый матрос, оказавшийся в пределах слышимости, застыл на месте с разинутым ртом, жадно следя за разговором.

– Потом будьте любезны забаррикадировать открытые ворота, чтобы иметь возможность отразить нападение, – продолжил Том.