Муссон

Удар клинка угодил арабу в горло и перерезал его, так что тот не успел даже вскрикнуть. Он пошатнулся и полетел назад, во двор, находившийся в пятидесяти ярдах под ним.

Пока Эболи и трое остальных забирались на стену, Том быстро оглядел и верх стены, и двор крепости.

Сквозь густые тучи пыли и дыма он увидел размытые силуэты арабов, удиравших от разбитых ворот.

Потом во двор крепости ворвалась завывающая толпа английских моряков. Они перепрыгивали через груды обломков, налетая на арабов. Послышалось несколько разрозненных мушкетных выстрелов, и Том увидел, как один из матросов упал и покатился по аппарели. Наконец англичане и опомнившиеся арабы встретились, и началась бешеная схватка.

Том попытался найти в этой толпе отца. Обычно высокий рост Хэла и его черная борода сразу выделяли его в любой мешанине, но на этот раз Том его не увидел. Однако не стал тратить время и высматривать дальше.

– Сюда! – крикнул он и повел свой отряд по дорожке наверху стены прочь от ворот.

Одежда их маскировала, и те арабы, что видели англичан, не обращали на них внимания.

Том побежал дальше и вскоре добрался до сводчатой двери перед коридором, что шел вдоль камер наружной стороны стены.

Но у двери стояли двое стражей. Один уставился на светлые глаза Тома и его европейское лицо – и взмахнул над головой саблей.

– Неверный! – заорал он и изо всех сил рубанул саблей, метя по голове Тома.

Том ушел от его удара и в ответ мгновенно вонзил острие своего клинка прямо в грудь араба.

Эболи тут же убил второго стража.

Перепрыгнув через трупы, они побежали в темный узкий коридор за дверью.

– Дорри! – кричал Том. – Где ты?

Он сорвал с головы тюрбан. В маскировке уже не было нужды, и он хотел, чтобы Дориан сразу его узнал.

– Дориан!

Голос Тома зловещим эхом разносился по темному коридору, и на его зов откликался дикий хор голосов, говоривших на разных языках.

По обе стороны коридора находились десятки камер. Видимо, их первоначальные двери сгнили уже полвека назад, и их заменили новыми, из сырой древесины, кое-как сколоченными. Том видел худые бородатые белые лица, смотревшие сквозь щели, скрюченные пальцы, тянувшиеся к нему. Он сразу понял, что это пленники с разных кораблей, захваченных аль-Ауфом. Дориан должен был находиться где-то здесь, и Том воодушевился.

– Дориан!

Английский голос закричал хрипло:

– Да возлюби вас Господь, сэр, мы так молились о том, чтобы вы пришли!

Эболи сдвинул тяжелый засов с ближайшей двери, и та мгновенно распахнулась; пленники вырвались из крошечной камеры в коридор, попутно открывая двери других камер.

Тома едва не сбила с ног эта толпа оборванных, вонючих человеческих существ; он с трудом пробил себе дорогу, заглядывая в другие камеры.

– Дориан! – кричал он, перекрывая голоса пленников.

Он старался сообразить, в какой из камер он видел брата, но изнутри все выглядело по-другому.

Том схватил одного из бежавших пленных и закричал, встряхнув его за плечи:

– Здесь есть где-нибудь белый мальчик с рыжими волосами?

Мужчина уставился на него как на сумасшедшего, тут же вырвался и помчался дальше, присоединившись к потоку освобожденных пленников, бежавших вниз, во двор.

Том добрался до конца коридора, до последней камеры. Увидев приоткрытую дверь, он шагнул в крошечное помещение.

Оно было пустым.

На полу лежал тюфяк из сухих пальмовых листьев, мебель отсутствовала. Косой солнечный луч проник через бойницу в дальней стене, и Том быстро подошел к ней. Сквозь проем он увидел бухту и два корабля, стоявшие на воде.

– Это та самая, – пробормотал он.

Вскочив на подоконник, он высунул наружу голову. По стене ползла лиана, до нее почти можно было дотянуться рукой.

– Это та самая камера, где держали Дориана. Но куда он подевался?

Спрыгнув на пол, Том оглядел пустое помещение. И увидел ввинченные в каменные блоки железные кольца, к которым приковывали людей. Стены пестрели от надписей, выцарапанных на мягком коралле.

Том прочитал португальские имена и даты столетней давности, потершиеся, поросшие мхом и лишайником. Имелись тут и более свежие дополнения арабскими буквами, и Том нашел среди них цитату из семнадцатой суры Корана, которую он узнал, потому что Эл Уилсон заставил его выучить эти строки наизусть.

Под этой надписью было нацарапано кое-что еще, явно пряжкой ремня или чем-то в этом роде. Буквы были свежими, не потемневшими и выглядели по-детски:

ДОРИАН КОРТНИ,

3 ФЕВРАЛЯ 1691 ГОДА.

– Он был здесь! – громко закричал Том. – Эболи, Дорри был здесь!

В дверях появился Эболи, закрыв своим массивным телом весь проем.

– Где же он теперь, Клебе?

– Мы его найдем.

Том задержался лишь для того, чтобы содрать с себя мешавшую ему длинную одежду и бросить ее к стене.

Потом они вместе побежали обратно по коридору и наружу, на солнечный свет. Во дворе внизу продолжалось сражение, и на бастионах крепости тоже дрались люди.