Мунсайд

Что-то фыркнуло. Уоррен снова посмотрел на оленя, но движение было едва заметно. Он подошел к нему и медленно поднес руку к носу. Олень был самым безобидным из всего того, что населяло комнату. Так думал Уоррен.

Вендиго был голоден. Стук чужого сердцебиения дурманил его, фантомный вкус крови уже ощущался на языке. Монстр был обессилен, но кое-что еще мог. Хорошо, что ему попалась такая любопытная закуска, которая сама идет на обед.

Неожиданно Вендиго что-то почувствовал. Наверху кто-то скребся, пытаясь открыть дверь. Лавстейн. Мерзкий Лавстейн, который достал из него по косточке, сделал из ребер основание для крыши, ногами подпер крыльцо, а из пальцев сделал ручки для окон. Корнелиус был давно мертв. Его разорвали демоны, а потом напоили им оленью голову в качестве извинения. Но про Вендиго забыли, жертвоприношения запретили, он потерял свою физическую форму, способность передвигаться и заманивать жертвы. Все, что осталось от него, – это оленья голова и тело в виде дома, неспособное передвигаться.

– Открой, Вендиго, – говорил некто из рода Лавстейнов. – Открой мне. Это мой дом.

Закон есть закон. Он должен подчиняться. Но Лавстейн не приказал ему не трогать мальчишку.

Рука коснулась рта чудовища. Он открыл пасть, показывая острые зубы. Мальчик успел отпрянуть. Вендиго успел ухватить кусочек кожи на указательном пальце. Это было только начало.

Ивейн

Вендиго приоткрыл дверь так, что я смогла быстро проскользнуть, врезаться в стол и захлопнуть дверь прямо перед носом оборотней. Они снова завыли и зарычали, будто напоминая, что я все равно пойду им на корм. До рассвета часа три, утром они обо мне и не вспомнят, – надеялась я.

– Уоррен! – крикнула я, пытаясь найти в кармане что-нибудь, чем можно посветить. Были мобильник, какие-то банкноты и мешочек с корой – совсем про него забыла.

– Уоррен! – Это был не мой голос, а голос Селены. Здесь она никак не могла оказаться. – Не верь Лавстейн, она демон, она тебя сюда заманила, поэтому и пыталась втереться к тебе в доверие. Именно она подкинула этот дневник…

– Селена! – Уоррен кричал с нижних этажей. – Где ты?

– Не доверяй ей, Уоррен. Она больная! Это она похищает людей.

Вендиго, хитрая тварь, как ловко.

– Как ты здесь оказалась?

Я нашла проход в подвал и стала осторожно спускаться вниз, прислушиваясь к голосам.

– Она похитила меня и спрятала здесь. Ключ был у нее. Укради ключ.

– Уоррен? – осторожно спросила я, еще не сойдя со ступенек. Уоррен испуганно отшатнулся.

– Это она? – Вендиго зарыдал голосом Селены. – Спаси меня, Уоррен.

Я подняла руки вверх, сделала шаг вперед, но Уоррен достал из сумки небольшой швейцарский нож. Таким можно и убить, если знать, куда ткнуть.

Селена продолжала надрывно рыдать в другой комнате, так точно и достоверно, что и я могла усомниться.

– Это ты все сделала?

– Ты свихнулся?

– Это ты все сделала? – заорал он, делая выпады ножом в мою сторону. Я сделала один шаг навстречу, он – назад. Он хороший парень, очень добрый, он не зарежет меня.

Он уже убил сатира. Черт. Но он же не знал. И лучше ему этого не знать.

– Уоррен, послушай меня…

– Зачем я тебе? Ты хочешь сделать из меня такого же уродца? – Он ткнул в огромную колбу. Заспиртованный демон. Значит, слухи были правдивы. Корнелиус действительно изучал анатомические различия между демонами и людьми.

– Я ничего с тобой не сделаю.

– Все эти надписи в городе – правда! Вы – монстры!

– Нет, Уоррен, это они – монстры, и этот дом – монстр. Ты же знаешь страшилки, Уоррен. Тебе известно, кто умеет пародировать голоса и заманивает в лес, чтобы съесть. Давай же.

– Вендиго… – прошептал он.

Олень разинул пасть и заорал так, что пришлось закрыть уши. Уоррен выронил нож и забился в угол.

– Я приказываю тебе заткнуться, – проорала я, и оленья голова захлопнула пасть. – Я Лавстейн и приказываю тебе хранить молчание.

Глаза оленя чуть не полезли на лоб, желая проклясть меня.

– А теперь позови Селену. Она тебе не ответит.

Уоррен сглотнул, снова схватился за нож и позвал.

– Селена!

Ответа не было.

– Видишь?

Он стал успокаиваться, дыхание становилось глубоким.

– Ив-вейн! – Голос его дрожал. Уоррен отбросил от себя нож, схватился за голову и сел на пол. – Что происходит? Что это было?

Я села перед ним, ощущая себя дико уставшей.

– Легенда про демона и Лавстейна – правда. Мун-сайд – резервация для нечисти. Она живет среди нас. Наш учитель испанского давно уже мертв, Каспий – инкуб, твоя девушка – ведьма. – Он посмотрел на меня. – А я должна следить за этим городом вместе с ифритом.

– Значит… я был прав? Ифрит?

– Его звали Кави. Он воспитал меня, был мне отцом, но сейчас не помнит, кто он. Городской сумасшедший, наркоман…

– О-он, – слезы уже стояли у Уоррена в глазах, – он напевал ту песенку.

– Да? Человечек идет по лесенке вверх, свергнуть задумал он всех? Это о Генри Лавстейне…

– Об основателе города. – Уоррен успокоился. Сжал и разжал кулаки. Сейчас бы пригодился Каспий. – Я понял… Теперь я все понял! – Он рассмеялся так, что у меня мурашки побежали по коже.

– Тебя преследовали оборотни, Уоррен…

– Конечно, полнолуние! – слишком радостно воскликнул он.