Мудрость толпы

– Не играй со мной, старый мудило, ты же знаешь, о чем я! Правильно ли я поступила с Изерн, с Гвоздем, с Черным гребаным Кальдером… – Она вяло махнула рукой в сторону Скарлингова трона и клетки со Стуром Сумраком. – Со всем этим?

– У тебя Долгий Взгляд, кому и знать, как не тебе, – отозвался он.

– Это скорее проклятие, чем благословение, можешь мне поверить. – Она приложила ладонь к татуированной стороне своего лица, которая сейчас была холодной и влажной, и нетерпеливо потерла. – Я могу сделать вид, будто знаю, что впереди, но на самом деле он дает больше новых вопросов, чем ответов.

– Хотел бы я, чтобы у меня были какие-нибудь ответы. Говоря по правде… – Он наклонился и шепнул ей на ухо: – Всю свою жизнь я только и делаю, что болтаюсь от одного провала к другому.

Рикке подняла взгляд на его изуродованное лицо:

– А поглядеть на тебя, так и не скажешь.

Она снова поймала себя на том, что возится с ожерельем, и с сердитым возгласом заставила себя снова убрать руку.

– Просто иногда… мне хочется, чтобы я по-прежнему была кем-то, кто не имеет никакого значения.

– Для меня ты всегда имела значение. – Она ощутила на своем плече тяжесть его руки и была благодарна ему за это. – Только одно я могу сказать тебе наверняка: что бы ни произошло, я буду рядом.

Она накрыла его ладонь своей, и набрала в грудь воздуха, и выдула его с облачком пара. Они стояли вместе у входа в замок Скарлинга, глядя, как талая вода капает с арки.

Оттепель

Кап-кап-кап… Холодная вода капала Клеверу на голову, на плечи, на спину, пробиралась сквозь каждый шов, щекотными струйками сбегала по холодной, липкой коже.

– Чертова капель, – пробормотал он, хмуро глядя вверх на ветви деревьев.

Однако дождь был лишь еще одной из житейских неприятностей, которые он был не в силах предотвратить.

– Мы могли бы выйти из-под деревьев, – буркнул Хлыст.

– Это да, но тогда нам пришлось бы иметь дело с грязью. – Клевер покачал головой и поскреб ногтем грязное пятно на штанах. Напрасный труд, поскольку они все равно окажутся заляпаны при первой возможности. – Чертова грязь. Худшее, что есть на войне.

– Хуже смерти? – спросила Шолла, которая последние полчаса была занята своей не имеющей ни конца, ни смысла задачей: отрезать от куска наитончайший ломтик сыра, какой только возможен.

– Смерть – всего лишь случайный риск. А грязь – она постоянно.

Клевер задумчиво покатал отковыренный от штанов кусок грязи между большим и указательным пальцами.

– Странная штука, да? Земля и вода сами по себе – хорошие вещи. Вещи, без которых нельзя прожить. Но смешай их вместе и добавь к ним армию – и ты получишь сущий кошмар.

Прошедшая зима выдалась холодной, снега в Высокогорье намело в рост человека, так что теперь, когда погода пошла на оттепель, казалось, что тает весь мир. Вода капала с деревьев и с карнизов вымокших домов Керрагома, сочилась сквозь почву заболоченных лужаек, собиралась ручьями и вздувалась, превращая их в грязные реки.

К ним подошел Нижний, чавкая сапогами и сбивая с кустов тающий снег.

– Где ты был? – спросил его Клевер.

– Мне нравятся две вещи: трахаться и убивать. Если не выходит одно, я занимаюсь другим.

– И как твоя рука? – спросила Шолла, не поднимая взгляда от своего сыра. – Надеюсь, ей тоже понравилось?

Клевер хохотнул. Хлыст хихикнул. Нижний насупился, соображая, потом сообразил и насупился еще больше. Отвечать, впрочем, не стал. Без сомнения, он мог бы открутить Шолле голову в борцовском поединке, но прекрасно понимал, что в состязании мозгов у нее было значительное преимущество.

Хлыст ткнул Клевера под ребро.

– Клянусь мертвыми, парень, – буркнул тот, – у тебя самые острые локти на всем гребаном Севере…

И тут он увидел, в чем дело. Черный Кальдер вышагивал к ним, сопровождаемый угрюмой толпой Названных, каждый из которых старался держаться величественно, пробираясь на цыпочках сквозь снежно-грязевую кашу.

– Вождь! – Клевер вскочил, отряхивая грязь с седалища своих штанов. Зная, что они с Кальдером в натянутых отношениях, он старался вести себя особенно любезно. – Как я рад снова тебя видеть!

Кальдер нахмурился, глядя на него вверх из-под бровей:

– Ври, да не завирайся, Клевер. Я пришел тебе сказать, что вы выдвигаетесь.

– Выдвигаемся? Куда?

– В Карлеон.

– Давно пора, – буркнул Нижний, одобрительно кивнув.

Сразу можно понять, что ты ввязался во что-то сомнительное, если это получило одобрение Нижнего.

– Ты собираешься выступать сейчас? Вот по этому?

Клевер повел рукой, указывая на долину, наполненную непроходимым месивом – в основном это была черная липкая грязь, но в западинах еще оставались печальные островки белого снега. Сверху все это было завалено мусором и заставлено расползающимися палатками, между которыми копошились угрюмые люди, словно мокрицы в гнилом бревне, а пронзительный ветерок бросал им в лица пепел потухших костров.

– В дороге погода станет лучше.