Мстительница

Мы погрузили на катер доспехи и снаряжение призрачников. К тому моменту мы порядком устали, едва не валились с ног, но Труско шел под всеми парусами и хотел спуститься в шахту еще хоть раз, прежде чем мы отдохнем. Однако, когда он связался с Дрозной, все изменилось.

– Не хочу раздувать проблему из ничего, – сказал Дрозна, и его голос донесся из консоли трещальника в катере. – Но мы недавно кое-что заметили.

– Кое-что? – переспросил Труско.

– Оно появилось на экране подметалы всего на миг. Какое-то эхо, близко. Что-то большое, но неотчетливое. Какие-то лохмотья, как будто оно составлено из кусков. А потом оно исчезло, и с тех пор ничего не было.

– Возможно, это ошибка подметалы, – сказал Труско, как будто хотел, чтобы кто-то похлопал его по спине и велел перестать волноваться.

Прозор посмотрела на меня. Я видела лишь среднюю часть ее лица через решетчатое окошко, но этого было достаточно. Ей не понравился вывод, который напрашивался сам собой. Отраженный сигнал означал, что рядом другой корабль. Это не могла быть «Рассекающая ночь», потому что Боса не знала, что мы собираемся навестить Клык.

Или знала?

– Что-то не так, – сказала я.

И Прозор ответила:

– Думаю, с этим никто не спорит.

Я прокручивала в голове, как и когда мы могли бы сообщить Труско, что его корабль и команда превратились в приманку для Босы Сеннен, но всегда думала, как сама выберу момент, когда мы будем полностью готовы. И каким-то образом, раз за разом повторяя в мысленном кукольном театре этот маленький спектакль, я позабыла о сложной части – о том, как оповестить Прозор, что «Рассекающая ночь» уже знает, где мы находимся. Я так и не придумала способа перейти от одной части этого разговора к другой.

Что ж, пришла пора все выяснить.

– Капитан, – сказала я, все еще глядя на Прозор, все еще осознавая, какой яростью пылает за стеклом шлема это лицо с угловатыми чертами, – нам с вами надо кое о чем потолковать.

– Фура? – спросил он, не понимая, с чего вдруг я изменила тон.

– Я бы ее выслушала, – заметила Прозор.

Теперь, когда мы оказались внутри катера, Страмбли сняла шлем. Ее более крупный и более безумный глаз смотрел на меня, и во взгляде сквозило сомнение.

– Что такое?

– У вас неприятности. У нас неприятности. У каждого из нас. – Мне пришлось перевести дух, заставляя себя если не успокоиться, то хотя бы сделать вид, что я спокойна. – Вас обманули. Это была я. Я не та, за кого вы меня принимаете, – как и Проз. Но мы вам не враги. Враг – то эхо, которое Дрозна заметил на экране подметалы.

– И что же, – медленно проговорил Труско, – это за враг?

– Корабль Босы Сеннен. Тот, что называется «Алая дама», но все мы называем его «Рассекающая ночь».

– Нет, – сказал капитан с бесцветной уверенностью. – Наши орбиты никогда не пересекались. Я никогда не давал ей повода заинтересоваться мной или моими делами. Я даже не уверен, что она существует.

– Скоро вы в этом убедитесь, – сказала я и подняла руку, чтобы отстегнуть шлем. – Мы в любом случае не вернемся в шахту. Ауспиции не такие, как вы думали. Менее чем через семь часов поле начнет снова сгущаться. Но главное в том, что вы должны вернуть нас на «Королеву» до того, как Боса приблизится на расстояние абордажа.

– Абордаж, – повторил Труско.

Казалось, он меня слышит, но слова не совсем проникают в его котелок.

– Ей нужен ваш череп, – сказала я. Затем, улыбнувшись так, словно он мог неправильно это понять, добавила: – Тот, что в комнате с костями. Ее собственный сдох. Она его испортила, когда захватила «Монетту».

– «Монетта», – заметила Страмбли. – Опять это название.

– Мы с Прозор на ней летали, – сказала я, снимая шлем. – Мы были товарищами по кораблю и пережили встречу с Босой Сеннен. – Затем, обращаясь к Труско, я продолжила: – Это не шутка, капитан. Нам действительно нужно отправляться в путь. Я могу объяснить, что случится дальше, пока будем добираться до «Королевы».

Прозор повернулась к нему:

– Нам с Фурой нужно обсудить парочку мелочей. Но в одном она права. Мы должны улетать с шарльера. Вы заметили, какими расплывчатыми стали звезды, когда мы возвращались на катер?

– Я думал, это мой шлем, – сказал Труско. – Стекло запотело.

– Нет. Это пространство запотевает. Совсем немного, такое не помешает нам уйти. Однако последнее, чем стоит заниматься, – это сидеть тут и трепать языком.

– Вы… серьезно? – спросил он, переводя взгляд между нами.

– Серьезней не бывает, капитан, – сказала я ему. – Но все в порядке. Я не подставляла вас, чтобы Боса разорвала всех на части. На самом деле это ее ждет сюрприз.

Глава 22