Мститель

– Так точно. Напротив нас находятся 35-я дивизия красных и 12-я дивизия красных, а также отряды их партизан. Их там порядка семи с половиной тысяч человек. Две с половиной тысячи сабель, двадцать орудий, два броневика, четыре аэроплана и четыре парохода. Пароходы курсируют по рекам Иро и Хара. Помимо этого, большевики внедрили к нам в армию большевистски настроенных монголов под руководством Сухэ-Батора. Пытаются расколоть монголов и начать внутри Монголии гражданскую войну. Многие монголы уже переходят на сторону красных, так как получают там оружие и материальную помощь.

Унгерн сжал кулаки, но промолчал.

Он резко развернулся и прошелся вдоль комнаты. Затем он резко повернулся и вошёл в комнату, где он в последние ночи спал, пока его армия располагалась в этом районе. Он подошёл к своей кровати и посмотрел на икону Спаса, а затем подошел к металлической статуэтке Будды, подарку Богдо-хана. Барон улыбнулся, вспомнив, каким жалким и раздавленным выглядел тогда этот глава буддистов Монголии и их монарх, освобожденный им из китайского плена.

Барон подошел к статуэтке Будды и внимательно посмотрел ей в лицо.

– Скажи мне, великий Будда, ведь я принял буддизм, и следую твоему учению, правду ли говорят эти двое? Есть ли там деньги? И послужат ли эти деньги великой миссии?

Он сосредоточенно стоял, закрыв глаза, и слушал тишину. Вдруг он услышал тихий голос, сказавший ему:

– Да. Пойди с ними. Они верные люди. Деньги там действительно есть. И они послужат великой миссии добра.

Унгерн засиял. Он улыбнулся и подошел к иконе.

– Скажи мне, о Иисус, ведь я также и христианин, и следую твоему Евангелию, правду ли говорят эти двое? Есть ли там деньги? И послужат ли эти деньги великой миссии?

Он снова закрыл глаза и начал слушать. Темнота перед глазами рассеялась, и он увидел золотого цвета небо. В нем, по дороге, сотканной из розоватых облаков, шел Иисус. Он улыбался. Одет он был в голубой халат, а на его голове, поверх длинных волос, спускавшихся до плеч, была надета круглая вязаная шапочка, из голубой шерсти. Из-под его халата виднелись длинные белые нити, свисавшие с четырех сторон[163]. Иисус подошел к нему и промолвил по-немецки:

– Иди с ними, Роберт Николас Максимилиан… Они хорошие люди… Я благословляю тебя.

Унгерн выбежал из своей комнаты, назад к Блинову и Слуцкому, и сказал:

– Я принял решение. Завтра же пойдем туда. Нельзя ждать. Деньги заберем. Я вам верю. А затем сразу тайными тропами уйдем на зимовку в Тибет. Ждать нельзя. Армия развращается. Хотят предать меня и уйти в Харбин. Там нет войны, шлюхи и вино… Они не хотят воевать… Времени мало… Идите!

Офицеры отдали честь и вышли на улицу.

Отойдя на приличное расстояние, Виктор сказал:

– Сегодня ночью надо убить Резухина[164]. Он фанатично предан Унгерну. Такой же черносотенец. Идти в Маньчжурию не хочет. Нам не нужен лишний враг.

Блинов задумчиво кивнул, а затем ответил:

– Делов-то… Он ложится спать рано. Надо войти в его палатку и пристрелить спящего… Им многие недовольны… Но самим не надо. Его давно уже хотят убрать. Он всем как кость в горле…

В ту же ночь в своей полевой палатке во время сна был застрелен генерал-майор Резухин, командующий 2-й кавалерийской бригады Азиатской дивизии барона Унгерна. Таким образом, 2-я бригада осталась без лидера. Блинов же, ссылаясь на особые полномочия от атамана Семёнова, назначил командиром 1-й бригады подполковника Фёдорова, а командиром 2-й бригады подполковника Александровского. Общевойсковым же командиром обеих бригад он назначил полковника Алексея Ивановича Чуднова, страстного игрока и пьяницу, который только и ждал возможности уйти в Маньчжурию. Переход управления пошел довольно мягко, за исключением казни трех взбунтовавшихся офицеров.

Следующей же ночью, ровно через сутки после убийства Резухина, Блинов отдал Чуднову письменный приказ немедленно, не дожидаясь утра, уходить в Маньчжурию в составе двух бригад. В сопроводительном письме к атаману Семёнову Павел написал, что считает барона Унгерна более недееспособным и не могущим руководить Азиатской дивизией. Его же затею с переходом дивизии на зимовку в Тибет он назвал опасной авантюрой.

– С Богом, Алексей Иванович! Великое дело делаете. Сберегите людей. Это самое ценное, что у нас осталось. Да, и еще. Если вдруг Унгерн организует погоню за Вами, стреляйте. Отгоните его людей огнем.

Чуднов не заставил себя долго ждать. За два часа до рассвета почти вся Азиатская дивизия Унгерна, предав его, ушла в Маньчжурию.