Мрак под солнцем

Зато по сравнению с временами Каддафи — здесь можно на любом углу купить сотовый телефон и на каждом углу теперь — отделения банков и контор по обмену валюты. Сахара-банк — это банк племени Варфал и расчётный банк французов, он входит в BNP Paribas и является расчетным банком Total. Джамахирия-банк, раньше крупнейший банк страны, полностью принадлежащий государству, теперь принадлежит Каддафа, перенес штаб-квартиру в Сирт и вроде как туда то ли зашел, то ли собирается зайти ВТБ. Вахан банк — принадлежит Мизан Исламик банк из Пакистана и ещё кому-то, он обслуживает интересы центра страны, служит основным расчетным банком местных племен и исламистов, которых здесь пруд пруди. Либиан агрикалчерал банк…

Б…

* * *

Колонна ООН уже пришла — больше 50 грузовиков, выносливые армейские КамАЗы, выкрашенные в белый цвет с голубым логотипом ООН, разгружались на военной площадке в западной части города. С одной стороны была пустыня, с другой — район, который называли «700 домов» — он был построен Каддафи для своих соплеменников, как подарок. Место было относительно безопасное — не то, что к востоку от радиовышки и университета. Там были в основном лагеря беженцев и, зайдя туда даже днем, можно было очень даже запросто пропасть без вести.

Николай неспешно шёл мимо ряда машин, стоящих в очереди на разгрузку. Люди менялись и ему никогда не сообщали, кто придет к нему с очередным грузом. Всё это были люди, которые или знали его в лицо или были знакомы ему по тем или иным делам. В любом случае…

— Взводный!

Николай резко обернулся от окрика по-русски.

— Товарищ капитан?

Навстречу ему — из КамАЗа выскочил невысокий, крепкий, как гриб-боровик, водитель. Полосатая тельняшка говорила о многом.

— Магарыч с тебя, шатун.

— С меня, с меня. А вы-то тут как?

— Да… жизнь штука сложная. По дороге расскажу. Поехали, что ли?

— Поехали…

Николай забрался в кабину бронированного КамАЗа. Не так удобно, как в турецком «Мерседесе» — но места хватало.

— Куда ехать то?

— Разворачивайтесь и обратно. Потом покажу.

Никто не обратил внимания на КамАЗ, покинувший строй машин на разгрузку и поехавший обратно — картина была привычной, раз так — значит так, никто в чужие дела нос не совал, а рынок был забит мешками с рисом и надписью «не для продажи». Николай немного нервничал — он знал, кто в этот день стоял на посту, но могла быть внезапная проверка и тогда — всякое могло приключиться. Но никаких неожиданностей не было — на посту стояли миротворцы из … Замбии что ли. Откуда-то оттуда, черные, что твой сапог и вороватые — готовы стул из-под ж. ы утащить. Кивок головы, купюра в пятьсот евро — и машина прошла…

— Вон у вас тут как… — помрачнел лицом водитель.

— А у вас не так? Сразу направо и по дороге из бетонных плит, пока не скажу.

— Да так же…

Напарник, поняв, что предстоит разговор — демонстративно полез на заднюю полку. Отдыхать.

— Так вы как тут оказались, Владимир Глебович?

— Как-как… Да так и оказался, взводный. Офицеров не нужно стало так много — а ты знаешь, я не прислуживался никогда. Выставили. Помыкался… семью кормить надо, а я — чего умею? Обратился к старым друзьям, они говорят — вакансии есть. «Ду ю спик инглиш» — и вперед. Ну, подучил кое-как, Лизка помогла.

— Как она?

— Да второй уже. Мальчонка.

— Поздравляю.