Может быть...(СИ)

«Не спрашивать же в лоб. Эй, Док! Не ваше корыто случайно в горах летает? Зачем? Да так, на чашку чая заглянуть хочу. Соскучилась по вашей и Норма человеческим рожам!»

Лин вытащила полимерные палочки для еды, так и оставшиеся бесполезными — последний подарок Норма и Труди.

— Вы их храните? — узнала предметы Грейс. Маловероятно, что Бейфонг сумела бы найти похожие.

— Это ведь вы тогда меня сдали.

— Господи, Бейфонг! Вы умирали. Меня достали эти двое, желанием вас подбодрить, — раздражалась Грейс. — Ляпнула, что пришло в голову. Каюсь, — театрально поклонилась она.

— Труди до сих пор с вами? — Лин не особо интересовалась судьбой пилота, но сейчас решила и любопытство удовлетворить, и, по возможности, вытянуть информацию о местонахождении.

— А куда она денется?

— Норм мог довести.

«И довел, но это не твое дело, Лин, и не мое».

— Желаете привет передать?

— Да.

«Значит, Труди все еще возит их. Но мне это ничего не дает».

— К вопросам о карме и прочем: вы вроде бы завидовали. А я скучаю по мобильному блоку, в котором всегда сухо и не нужно вытаскивать из кровати кали’уэйя.

— Тут я с вами соглашусь. Но микроклимат — далеко не единственное преимущество мобильного блока, в чем я продолжаю убеждаться день за днем, — поделилась Грейс.

«Есть! Значит, Док все же была в блоке. И вероятно именно в Парящих Горах».

Шансы на успешный шантаж немного, но все же выросли. Будь Лин чуть безумнее, она бы расцеловала того, ленай’га, который загнал их под землю.

Остаток пути двое преодолели лишь к сумеркам.

И если Бейфонг продолжала подбирать варианты решения проблемы под кодовым названием «Таутутэ», то Грейс прикидывала, сколько часов займет медосмотр аватара и как скорректировать отчет.

«Все по-старому: Бейфонг делает, а мне скрывать.

========== Глава тридцать седьмая ==========

Комментарий к Глава тридцать седьмая

Тсмиснрр — фонарь-ловушка, дословно “светящийся нектар”.

Съюратан — биолюминисценция

Талиоанг — бронезверь

Икнимайя — испытание для Таронью, которое заключается в покорении икрана.

Тсу’тей чувствовал себя мерзко. Лин убедила его подождать, молчать о грядущем. Да, причину такого шага воин отчетливо понимал, но скрывать от Эйтукана очевидную угрозу для всего Клана было непросто.

В душе воина боролись желание немедленно все передать вождю, чтобы скорее напасть на врага, не дать Небесным Людям достичь Дерева-Дома, и разум, который ненавязчиво напоминал, каким безрассудным бывал сам Тсу’тей. Так ли сильно отличались другие?

В конце концов, он согласился с Лин. А она пообещала послать за помощью. Получалось, что Лин не сидела, сложа руки. Но бездействие тяготило, раздражало охотника. Он хотел быть в первых рядах. Он привык командовать, а подчиняться только Эйтукану и иногда Мо’ат.

Но ему пришлось уступить Лин. Во-первых, охотнику очень любезно напомнили, каково это — быть увязшим в земле по голову, во-вторых, Лин отчасти была права в своем желании скрыть знание о враге, и, в-третьих, она предложила еще одну совместную вылазку, но уже под землей.

Тсу’тей был взволнован как перед первой охотой, в чем никогда никому бы не признался. Ждать оставалось недолго. А после, они все расскажут. И если нужно, он снова заступится за Лин. Не зря же Эйва именно его послала первым на встречу с избранной. Тсу’тей сразу всего не разглядел. Он все же не был Цахик, значит призрачное будущее, как и планы Эйвы открывались ему не сразу. Но даже будучи слепым по сравнению с Цахик, охотник полагался на свое чутье. И чутье подсказывало, что ловить столь опасного зверя, как Небесные Люди, нужно очень аккуратно. Нельзя было дать им повод для сомнений. Именно об этом просила Лин.

И он подождет, чтобы пролить их поганую кровь, когда придет время!

***

Находиться под землей было захватывающе и немного пугающе. Тсмиснрр, испускавший голубоватое свечение, помогал путникам не натыкаться на впереди идущего и не отдавить соседу хвост. В основном это касалось Тсу’тея, шедшего в середине колонны. Он то и дело оглядывался назад. Воин едва различал клочок света, пробивавшийся под землю в том месте, где Лауну открыла для них проход. Он был настороже.

«Если свод обвалится, я бессилен. Отвратное ощущение».

Все, что оставалось Тсу’тею, покрепче сжать в руке палку с висевшим на ней фонарем и продолжать двигаться вперед.

Маги его беспокойства, разумеется, не разделяли. Для Лауну тоннели и ямы были, скорее убежищем, нежели тюрьмой. Ведь именно сидя в яме, она спасалась от своего призрачного, неприрученного нантанга, преследовавшего ее по пятам. Тсулфэту был уверен в собственных силах, чувствуя более плотную связь с окружающим пространством. Пожалуй, посоревноваться с ним в этом могла только Лин, которая отслеживала местоположение всей группы.