Может быть, он?

Дорого бы я дала, чтобы узнать, что в той бумаге. Ещё дороже — чтобы узнать, что за странные отношения их связывают. Но я знала кто такая Ева Грифич. Пусть только сунется — зубы я ей обломаю.

Похоже, отцовский «Экос» был не единственной проблемой Мирослава Сарматова. В его омуте было полно и других жирных чертей. Но он больше не один. У него есть я, а у меня — нестерпимое желание передушить их всех разом или по отдельности.

И попробуйте меня остановить.

Хэй, хэй!

Глава 22

— С нами была Глория Гейнор. День обещает быть солнечным. А мы продолжаем, — сказал ведущий.

Мирослав выключил радио, тяжело вздохнул и махнул Гамлету в открытое окно.

Когда тот поднялся, Мир так и стоял, опираясь спиной о подоконник. В костюме, белоснежной рубашке и галстуке он ждал служебную машину, но не мог уехать, не поговорив с Гамлетом.

— Откуда это такого красивого дяденьку к нам занесло, — улыбнулся армянин, осмотрев его с головы до ног.

Мирослав тяжело вздохнул в ответ.

— Купи у меня автосервис за пять миллионов, — сказал он.

— Э-э-э… — тот на секунду онемел, а потом взмахнул руками. — Нет, брат. Нет, прости, я не могу. Он стоит пятьдесят. Я не…

— Ты не понял, — покачал головой Мир. — Ты должен купить у меня автосервис за пять миллионов, — он кивнул на лежащую на столе бумагу.

Гамлет недоверчиво покосился на Мирослава, взял лист. Начал скользить глазами. И не дочитал — изменился в лице:

— Она хочет автосервис?

— Она не хочет. Она требует. Это единственное, что у меня есть. А это досудебная претензия.

— Пять миллионов, брат, — выдохнул Гамлет. — Мне совесть не позволит.

— Засунь её куда подальше, свою совесть. Деньги нужны до конца недели, — оттолкнулся от подоконника Мир.

— А если я не соберу? Если не успею?

— Лучше тебе успеть, Гам, — выдохнул Мир.

— Я понял, брат, — кивнул тот, озабоченно потёр лицо рукой. — Я постараюсь.

Мир хлопнул его по плечу и пошёл вниз.

Машина уже приехала и впереди был тяжёлый рабочий день, но все мысли были о ней.

Я буду тебя помнить…

Я желаю тебе победить…

Если нам суждено быть вместе…

Мирослав достал телефон: мама прислала фотографии.

Каждую неделю в понедельник он привозил ей завтрак из её любимой кофейни. И не видел причин не сделать этого сегодня. Только прихватить ещё упаковку растворимого аспирина этой пьянчужке.

Он зажал в руке телефон и уставился в окно…

— А если я не найду деньги до конца недели? — спросил он, прочитав протянутую Евой бумагу. — Подашь в суд?

— Конечно, — ответила она. — И отсужу твой автосервис на раз-два до конца текущего дня. А потом сожгу его к хренам со всем барахлом. Но если ты наивно думаешь, это всё, на что я способна, то сильно ошибаешься.

— На счёт тебя я ошибся всего один раз, — улыбнулся Мир, — когда подумал, что влюблён. Но мне так всего лишь показалось. Я тебя просто трахнул.

Она засмеялась.

— Не играй с огнём, мой мальчик. У меня нет ни стыда, ни совести, ни гордости, чтобы её задеть. Я просто беру, что хочу. Пока хочу. А чем сильнее ты брыкаешься, тем сильнее меня заводишь. Я установила правила, Мир, и ты согласился. Разве я поступила нечестно?

— Честно, — выдохнул он.

— Разве я тебя не предупредила: заведёшь бабу — пеняй на себя?

— Предупредила, — скрестил на груди руки.

— А ты завёл. Опять.

— Ева, — Мир покачал головой.

Она скривилась.

— Ой, не надо, а? Хочешь сказать: нет никакой другой бабы?

Мир промолчал. Ева усмехнулась.

— Ладно, пусть. Давай так, — она тряхнула волосами, откидывая их за спину. — Сегодня ты едешь со мной. Вот прямо сейчас. Ко мне. Ты знаешь зачем. Последний раз. И я прощу тебе долг и отпущу.

Мир тяжело вздохнул.

— Даю слово. А я слов на ветер не бросаю, ты знаешь, — смотрела она в упор.

Сцепив зубы, он мотнул головой.

— Да брось! Соглашайся, мой мальчик, лучшего предложения не будет.

— Спасибо, но нет.

— Нет? — делано удивилась Ева, глядя на его играющие желваки. — Хорошо. — Она взмахнула руками: — Аттракцион невиданной щедрости! Только сегодня! И только для тебя! Обещаю: она не узнает. Ни от меня, ни от кого-нибудь другого. Это останется между нами. Только ты и я. Всего одна, последняя ночь. И ты свободен.

Она гипнотизировала его взглядом, а когда он снова покачал головой фыркнула:

— Что и следовало доказать. — С презрением отвернулась, пошла к машине, но потом остановилась. — А знаешь, — обернулась она, — я ей даже завидую. Хотела бы я, чтобы меня кто-то также любил. Может, даже ты. Но… ей же хуже.

Она села в машину, захлопнула дверь и уехала…

Других предложений не будет. И если бы дело было просто в деньгах.

Мир побарабанил пальцами, прикидывая, что Ева придумает дальше.

Для него ответ был очевиден: она и сейчас ведёт себя как ревнивая жена, дальше она потребует штамп в паспорте и брачный контракт. Но как она его заставит?

Развернув к себе экран, Мирослав прокрутил пальцем список контактов: не рано ли сейчас, стоит ли уже дёргать чеку из гранаты или повременить, есть ли другие варианты…