Москит. Том I

— Играем в вышибалы! Авдей, Никифор, Сергей, работать будете с двадцати метров, ближе не подходить!

Операторы взяли под козырёк и начали расходиться в разные стороны, а вот я не удержался и досадливо поморщился.

— Вышибалы? Серьёзно?

Василий Архипович не удержался от довольного смешка, но вмешиваться в разговор не стал, повернулся спиной к гулявшему по стрельбищу ветерку и закурил.

— Серьёзно, Пётр, — спокойно подтвердил Герасим, чем вызвал у меня острый приступ совершенно иррационального раздражения. — Задание простое: входи в резонанс, копи энергию, уклоняйся от ударов.

Я озадаченно хмыкнул.

— И прямо всю энергию удерживать?

— Всю.

— Ну ладно… — нехотя протянул я, кинул кепи на водительское сиденье вездехода, потом избавился от ремня с кобурой, а под конец и вовсе снял гимнастёрку и стянул через голову нательную рубаху.

Чую, покатают меня сейчас по травке…

Впрочем, от первых сгустков сверхсилы уклониться получилось без всякого труда. И сам ещё в резонанс не вошёл, и студенты к столь серьёзной дистанции не приноровились, ни один эффекта рассеивания энергии не учёл.

— Поехали! — дал отмашку Герасим.

Я мельком глянул на солнце и мотнул головой, а миг спустя закрутившееся по небосводу светило распалось на тринадцать своих неподвижно замерших подобий. Но теплее из-за этого не стало, скорее уж наоборот — всего так и проморозило. Тело словно задеревенело, и сама мысль о необходимости шагнуть в сторону показалась откровенно абсурдной.

Я — центр мироздания! Я — та ось, вокруг которой вертится вселенная!

Какого тогда лешего…

Но дальше сработали вбитые на тренировках инстинкты: пусть и в самый последний момент, всё же сумел уклониться от летевшего прямо в грудь сгустка сверхсилы. Сразу качнулся в другую сторону и немедленно ощутил сильный толчок меж лопаток, едва на землю не полетел. Уловить опасность успел, а пригнуться — уже нет.

Удержать себя в состоянии резонанса получилось лишь каким-то запредельным усилием воли — не иначе злость помогла, — и я закрутил внутренний волчок, упорядочил токи энергии и смог отвлечься от управления ею, начал уворачиваться от атак пирокинетиков, ориентируясь на вспышки предвидения.

Поначалу всё шло неплохо, но давление переполнявшей меня сверхсилы беспрестанно увеличивалось, с такой нагрузкой и просто дышать получалось через раз, а уж скакать по траве стало и вовсе невмоготу. Что спасало — так это резко обострившееся ясновидение. Я начал предугадывать броски и смещаться с траектории воздействия заранее, вот только по мере набора потенциала стало проявляться притяжение обычной сверхсилы к сверхсиле в противофазе. Мало того что энергия рвалась изнутри и рвала меня самого, так ещё и атаки пирокинетиков в определённой степени стали самонаводящимися.

В какой-то момент я оказался поставлен перед выбором: уклониться или удержать под контролем внутренний потенциал. Спонтанный выплеск грозил несравненно более серьёзными неприятностями, так что принял удар на грудь и будто между молотом и наковальней оказался. Шибануло знатно, каким чудом устоял на ногах, не понял и сам. Но — устоял, пусть и ненадолго. Продолжал оставаться в вертикальном положении я едва ли секунду, а затем полетел на землю, пропустив очередную атаку, на этот раз сдвоенную.

Из резонанса меня вышибло ещё в падении, ладно хоть удержал в себе потенциал, не позволил выплеснутся четырём десяткам мегаджоулей сверхсилы, пусть даже небо так и завертелось перед глазами. Понемногу головокружение унялось, и я запустил алхимическую печь, принялся упорядочивать внутренние токи энергии и выравнивать резерв, попутно снимая боль в потянутых мышцах, ускоряя рассасывание гематом и заживление ссадин.

Поднялся с земли только минут через пять, потряс головой, как после пропущенного прямого в челюсть, и спросил:

— Ну и к чему это всё было?

Я желал получить чёткий ответ на свой вопрос, и в кои-то веки я его получил. Причём ответил мне отнюдь не Герасим, а Василий Архипович.

— Ты практик, — заявил он, затаптывая кинутый под ноги окурок. — Точнее — должен им стать. Тебя к этому готовят. А практик не может позволить себе изображать во время резонанса неподвижную мишень.

— Мой недочёт, — повинился Сутолока. — Не учёл, что все тренировки по развитию способностей предполагают полную неподвижность.

— Не учёл, — кивнул комиссар. — И у Петра сложилась неправильная модель поведения. Поработай с этим.

— Хорошо, — покладисто согласился Герасим, который в присутствии Василия Архиповича позабыл о своей эксцентричности и враз сделался ответственным молодым специалистом. — Дадите полчаса? Я бы ещё своих погонял.

— Занимайтесь, — разрешил комиссар, а когда мы остались у вездехода с ним вдвоём, заявил: — Практику нельзя стоять во время резонанса столбом, наоборот — приток сверхсилы должен увеличивать скорость реакции. При определённой плотности внутреннего потенциала можно добиться того, что импульсы от головного мозга начнут проходить, минуя нервную систему, напрямую через сверхэнергию.

Я поморщился из-за боли в потянутых мышцах и тяжко вздохнул.

— Мне бы основные техники до ума довести.