Морская прогулка

   - Ну почему же? - Я сделал вид, что задумался и, улыбнувшись, щелкнул пальцами. Выпендреж, конечно, но мне нравится. Миг, и в мою руку влетел небольшой пенал, открыв который, я вытащил длинный рулончик бумаги и зачитал, вслух, с выражением, - Милая Матти! Сегодня странный день. Не далее, как несколько часов назад мы услышали далекий грохот, похожий на гром, но на небе не было ни облачка. А вот недавно, буквально и четверти часа еще не прошло, наши матросы вытащили на борт обломки. Представь мое удивление и ужас, когда я прочел название корабля, выбитое на медной бирке куска какой-то мебели: Варяг! Та самая яхта, которой ты так восхищалась в своем последнем письме... Как страшен рок, милая моя Матти! Вот еще совсем недавно, гордый корабль рассекал волны и несся, словно птица в дальние страны, миг и он идет ко дну... Спасшихся не было. Капитан велел служить молебен и мы стояли на палубе с непокрытми головами, пока капеллан читал отходную. Матти, любезная моя, скучаю по тебе, надеюсь, что следующая наша встреча произойдет как можно скорее, и мы вместе отправимся домой, на прекрасный Зееланд.

   - Вот так, Эдмунд Станиславич. Эта телеграмма была отправлена с преследовавшего мою яхту корабля, после того как он обыскал примерный район нашего "затопления" от попаданий блуждающих мин. Хорошо еще, что у нас имелась серьезная защита. А то ведь, действительно, утопнуть могли. - Я аккуратно свернул бумажную ленту в рулончик и вновь спрятал ее в пенале. На память.

   - Хм. Я бы на их месте воспользовался более серьезным шифром. Впрочем... нет, это бы всполошило все военные стоянки и пограничные патрули... Занятно... да... но, зачем ей такие сложности?

   Я пожал плечами, а Рейн-Виленский продолжил бормотание.

   - М-да, это, конечно, доказательство хлипкое...

   - Я не суд. Мне хватило. - Мне откровенно надоело общаться с этим человеком, а потому, ответ прозвучал довольно грубо.

   Тайный советник бросил в мою сторону короткий, внимательно-острый взгляд, но тут же вздохнул.

   - Извините, Виталий Родионович, засиделся я у вас, а ведь пришел только на несколько минут, извиниться за произошедшее... Государь уж очень расстроился. Эльза-Матильда для него... впрочем, это уже неважно. Еще раз прошу прощения, Виталий Родионович. - Поднимаясь с кресла, проговорил Рейн-Виленский, и я чуть было не выдохнул облегченно. Но, удержал лицо и проводил гостя к выходу, по пути уверяя, что я вовсе не держу зла ни на самого Эдмунда Станиславича, ни тем более, на своего сюзерена.

   Мы тепло попрощались, и Рейн-Виленский шагнул за порог, где его, стойким солдатиком, дожидался адъютант. Я уж было начал закрывать дверь, когда секретарь государева кабинета вдруг обернулся и, показательно блеснув знакомым медальоном в ладони, усмехнулся.

   - Не суд, да?... Знаете, вы страшный человек, господин надворный советник. - Проговорил Рейн-Виленский, явно желая оставить за собой последнее слово, и чуть-чуть меня "взбодрить". Ну-ну...

   - У китайцев есть поговорка: Ухватить тигра за хвост - страшно, но страшнее, этот хвост отпустить.

   - Это вы к чему, Виталий Родионович? - Уже спускающийся по ступеням крыльца, тайный советник резко замер... на полушаге, что называется.

   - Я не тигр, но тот, кто схватит меня за хвост, бояться будет недолго... до смерти. - Пояснил я. Рейн-Виленский смерил меня долгим взглядом, после чего вдруг широко, искренне улыбнулся и, усевшись в экипаж, укатил, так и не проронив ни слова. Надеюсь, мы с ним друг друга поняли.

Глава 4. Дом, любимый дом...