Мороженое со вкусом лета

– Великолепна? Прошлой ночью? – переспросил отец.

Он оставался спокойным, но в его голосе появилась та же интонация, какая появлялась во время дебатов, когда он замечал ошибку оппонента.

– Так, – вклинилась я, пока все не стало еще хуже. – Видишь ли, в чем дело…

– Ну да, когда Энди сидела с моим псом, который отравился, – сказал Кларк. Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не вскрикнуть от ужаса. – Она молодец.

Он перевел взгляд с отца на меня и обратно, наконец начиная понимать, что что-то не так.

– Нельзя было этого говорить? – прошептал он, обращаясь ко мне.

– Я не знал, что ты была именно у Кларка, – сказал отец.

– Ну я же сказала, что не пришла из-за работы, – ответила я. Наверное, стоило с самого начала рассказать ему все как есть, а не надеяться, что он никогда не узнает.

– Все было в строго профессиональных рамках, – вмешался Кларк. – Больше ничего… Ну то есть ничего такого, о чем вы…

– Ничего не было, – я смотрела в пол. Неужели я действительно только что произнесла это вслух в присутствии своего отца и Кларка? – Я приехала туда, чтобы помочь больной собаке, и потом мы с Кларком по очереди дежурили, чтобы с ней все было в порядке.

Мой отец пристально посмотрел на меня, слегка прищурившись, словно пытаясь понять, правду ли я говорю. Через мгновение он, похоже, решил, что да, и слегка кивнул:

– Ладно.

– Ладно?

Четно говоря, я ожидала худшего. Думала, он начнет расспрашивать нас о деталях, обращая внимание на малейшие нестыковки в версиях, как он делал, когда работал юристом. Но суть была в том, что кое-что все-таки произошло между нами этой ночью, – вряд ли я смогла бы внятно объяснить, что именно, но факт оставался фактом.

– Я тебе верю, – я собиралась расслабиться, но тут он сказал: – Но срок твоего наказания увеличивается. Десять дней.

Памятуя о нашем предыдущем разговоре и надеясь получить очки хотя бы за попытку, я сказала:

– Восемь?

– Во всем надо знать меру, – он покачал головой и пошел обратно в кухню. – Можешь пройтись с ним до машины.

– Э, – сказал Кларк. – Спасибо, но моя машина за воротами.

– Почему? – с удивлением спросил отец.

– В будке охраны никого не было, – объяснил Кларк, – и висела записка, что они вернутся через пять минут. Так что я просто припарковался прямо там и пошел пешком. Не хотел опаздывать, – он слегка мне улыбнулся, и я снова почувствовала себя виноватой, что я забыла про свидание.

Отец покачал головой:

– Энди, напомни мне поговорить с общественным советом о том недоразумении, которое у нас зовется охраной территории.

Я кивнула:

– Обязательно. Можно я все-таки прогуляюсь с Кларком до машины?

Казалось, он молчал целую вечность, а затем наконец согласился:

– Хорошо, – и многозначительно посмотрел на меня. – Но никуда не уезжай. И на этот раз можешь вернуться в семь.

– Ладно, – угрюмо сказала я. – В смысле спасибо, – добавила я через секунду. Отец кивнул и отправился в кухню, многозначительно постучав по циферблату своих часов.

Я поглядела на Кларка, когда мы вышли с подъездной дорожки на общую дорогу. Стояли долгие летние сумерки, как будто солнце изо всех сил сражалось за то, чтобы не заходить как можно дольше, но проигрывало борьбу, и на улице постепенно темнело.

– Ну, – кивнул Кларк в сторону улицы, которая шла вокруг поселка. – Не хочешь провести для меня экскурсию?

Я колебалась всего мгновение. Похоже, мой отец дал мне разрешение в этот раз немного задержаться – иначе к чему относилось уточнение про время?

– Конечно, – ответила я, жестом предлагая ему следовать по дороге. – Хотя тут особенно не на что смотреть.

– Сильно в этом сомневаюсь, – сказал Кларк, подстраиваясь под мой шаг. Мы шли рядом, несколько ближе, чем обычно, и я бы легко могла к нему прикоснуться, даже не вытянув руки.

– Добро пожаловать в Стенвич Вудс – Стенвичский лес, – я изо всех сил старалась изобразить интонацию Тоби в музее. – Как видите, на самом деле лес срубили, чтобы построить на его месте поселок, но, по крайней мере, почтили его память в названии.

Кларк повернулся ко мне, глядя из-под очков с удивлением:

– Я так понимаю, тебе здесь не нравится?

Я огляделась, пока мы шли по плавно заворачивающей главной дороге. По левую руку был пруд, через который был перекинут живописный пешеходный мостик. Над ним нависала плакучая ива. На улицах почти не было машин, а в окнах домов, как один напоминавших друг друга, сквозь светящиеся окна можно было разглядеть людей, занятых обычными вечерними делами. Улицы мягко изгибались, а над ними с каждой стороны склонялись металлические фонари, чтобы освещать путь тем, кто вышел на пробежку или погулять с собакой. Но звезд на небе – как в нашем старом доме – отсюда было не разглядеть.