Мороженое со вкусом лета

– Похоже на то, – ответила я, стараясь скрыть от Кларка свою абсолютную некомпетентность.

Я снова посмотрела на Берти – в трубке тем временем заиграла инструментальная версия Escape Руперта Холмса. Пес продолжал лежать с плотно закрытыми глазами, но трясся намного меньше, что показалось мне хорошим признаком. Я провела рукой по его голове. Жаль, что невозможно расспросить Берти о самочувствии. Как ветеринары вообще с этим справляются?

– Алло! – ответил мягкий женский голос, и мы с Кларком одновременно рванулись к телефону, остановившись буквально в сантиметре друг от друга и чуть не столкнувшись лбами.

– Здравствуйте, – начала я, вздохнув, и принялась пересказывать все, что произошло. Сотрудница токсикологического отделения – Эшли – задала нам несколько вопросов: в частности сколько и какого конкретно шоколада наелся Берти. Кларк побежал на кухню и принес то, что осталось от коробки, а я тем временем пыталась описать конфеты.

– Это темный шоколад, – сказала я, но тут же засомневалась. Может, молочный? – Мне кажется.

– Было бы лучше, если бы оказался молочный или белый, – пояснила она. – Надеюсь, что все-таки не горький: от него самые серьезные последствия. Собаки не способны переваривать кофеин или теобромин так, как мы. Подобные звонки мы получаем несколько раз в неделю. Их организм просто не справляется.

– Ну вот, – сказал Кларк, вбегая в комнату с тем, что осталось от коробки, в руках. – Двести восемьдесят граммов. Темный шоколад.

– Он съел все? – спросила Эшли более резким голосом.

– Почти все, кроме нескольких штук, – ответил Кларк, встречаясь со мной взглядом. – Это плохо?

После короткой паузы Эшли ответила:

– Думаю, он будет в порядке. Он просто отравился, и теперь ему нужно очистить организм.

– Значит, в клинику ехать не надо? – удивилась я, надеясь, что в какой-то момент ответственность возьмут на себя профессионалы, и не рассчитывала, что нам придется заниматься всем самим.

– Вам придется наблюдать за его состоянием в течение всей ночи, – порекомендовала она. – И если начнутся судороги, то немедленно везите его в клинику. В целом, учитывая вес, думаю, его жизни ничто не угрожает.

– Ох, слава богу, – откидываясь назад, сказал Кларк и провел рукой по лицу.

– Но вам надо заставить его выпить жидкость, чтобы не наступило обезвоживание, – сказала она. – И следите за ним всю ночь. Если озноб усилится, привозите.

– Понятно, – сказала я, глядя на Берти. – Спасибо.

– Спасибо большое! – попрощался Кларк, слегка наклоняясь к телефону. Эшли тоже попрощалась и через секунду повесила трубку. И мы снова остались вдвоем с Кларком, во внезапно повисшей тишине, без Эшли, которая давала нам указания.

– Ну, – спросил Кларк, посмотрев на Берти, а потом на меня, – что дальше?

Поскольку Берти, судя по всему, предпочитал оставаться в прачечной, мы тоже расположились там. Кларк отправился убирать в кухне, и хотя я предложила ему свою помощь, втайне была рада, что он решительно ее отверг. Но не потому, что мне не хотелось устранять последствия очищения организма Берти, а потому, что после разговора с Эшли я опасалась оставлять его одного. Я была рада, что в данный момент нет серьезной опасности, но меня пугало, что в любой момент приступ может повториться. И я должна быть рядом, чтобы заметить это. Берти попытался сбросить с себя одеяло, и я сняла его, поглаживая пса по спине, и положила рядом на случай, если оно понадобится. Я хотела позвать Кларка, чтобы он принес миску с водой, но у меня зазвонил телефон.

На экране высветилось имя «Майя», и я немедленно сняла трубку.

– Привет! – я вздохнула с огромным облегчением. Наверняка они с Дейвом уже в пути и смогут избавить нас от ночного дежурства. Я, конечно, понимала, что они не ветеринары, но у них было намного больше опыта в обращении с собаками, чем у нас с Кларком, вместе взятых.

– Привет, – ответила Майя, и по ее тону я поняла, что она пытается оттащить свою свору собак от агрессивного чужака. – Рада, что смогла до тебя дозвониться. Я только что получила сообщение от Кларка – похоже, у него какие-то проблемы с Берти…

– Да, – перебила я, не дожидаясь, пока она расскажет все, что ей извезтно. – Он мне звонил. Я сейчас тут.

– Слава богу!

– А я что говорил, – послышался мужской голос. Я решила, что это, скорее всего, Дейв. Я видела его однажды, когда заносила в их крошечный офис налоговые бланки и свое расписание. И представляла себе мужскую версию Майи: татуировки, беззаботный настрой, крашеные волосы – а встретила человека, который внешне сошел бы за банкира, если бы не поводки, прицепленные карабином к поясу. – Так и думал, что Энди с этим разберется. Привет, Энди.

– Привет, Дейв, – ответила я, сообразив, что они разговаривают по громкой связи в машине: их было хорошо слышно, а еще прозвучал гудок проехавшего мимо автомобиля.

– Что произошло? – спросила Майя.

Я набрала в грудь воздуха и все им рассказала, закончив рекомендацией Эшли: следить за Берти на протяжении всей ночи.

– Так что… – подытожила я, ожидая, как они скажут, что уже в пути и я могу отправляться домой.