Мороз

– Тело репликанта спит под защитой сестер на нижнем этаже города, куда людям прохода нет. Я третий подключенный к Лейкоциту. Двое до меня проработали по сорок лет, но я не выдержу столько. У меня больше нет сил противиться его голосу. Но если я сломаюсь, Лейкоцит подключит к себе всех, как меня. Ему плевать на смертность, машина не может передумать. Жаловались на скуку, вот он и нашел решение! – Лейкоцит рассмеялся.

– Замена вам есть?

Он не ответил, сел на стол и положил ноги на кресло:

– Вы голодны? Я велел принести еду.

– Готова ли замена?

– Нет никакой замены! – Лейкоцит махнул пальцем, и перед Катериной появились три голографических монитора. – Это личные дела всех трех кандидатов. Имен раскрыть не могу, но под фотографиями графики их гражданского рейтинга.

До семьдесят второго года рейтинг не падал ниже четырехсот, но после января провалился и едва ли достигал ста тридцати. Насмотревшись на графики, Катерина подняла глаза на фотографии:

– Слева! Это же тот убийца из магазина! – она зашагала назад, пока не стукнулась о стену.

– Да, он. В рамках проверки их психической устойчивости я давал им ознакомиться с секретными документами четвертого класса. То, о чем мы с вами спокойно беседуем, надломило этих троих. Простому обывателю жизнь в городе кажется вечной, незыблемой. Но стоит узнать, на чем все держится и как хрупок наш мир… Тот человек совершил первое убийство за сто лет.

Катерина глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться:

– А почему все трое мужчины?

– Женщины умирают во время операции в девяноста пяти процентах случаев.

Двери раздвинулись и в кабинет въехала тележка с едой. Есть не хотелось, да и на местную кухню Катерина смотрела скорее как на экзотику, чем на настоящую еду.

Лейкоцит пододвинул Кате стул, расставил перед ней судки и позаботился разлить по чашкам густой горячий напиток зеленого цвета.

– Приятного аппетита, да! – он принялся за еду: отрезал кусочек синего желе и положил его в рот, медленно разжевывая. – Синтетическое мясо, таково в Иркутске нет! Симфония вкуса! Почему вы не едите?

– Простите, не могу отойти от увиденного. Но если вы не хотите есть в одиночку… – Катерина брезгливо отломила вилкой желе, поднесла его к носу и поморщилась. – Непривычный запах… Все местные едят это?

– Все, чей рейтинг выше четырехсот десяти, и у кого достаточно денег.

– У нас в Иркутске все ели одинаковую еду, – Катерина рассматривала рыхлые волокна синтетического мяса, оттягивая время.

– У вас в Иркутске другая ситуация. Но поймите, мы ведь не по своей воле такие. Мы все хотим жить, да! Но каждый вкладывает в это понятие свое. Если люди не будут стремиться поддерживать свой рейтинг или заработать побольше, не будет вообще никакого стресса! Их жизнь станет бессмысленной. Взгляните на Саппоро, когда-то этот величественный город диктовал свои условия Агломерации, да! Но с отменой денег и рейтингов они стали промышленным придатком. За счет автоматизации их производство и сейчас крепче нашего, но город вымирает и деградирует! Люди там не выполняют, простите за грубость, репродуктивную функцию, да!

Катерина отважилась съесть кусочек желе. На вкус соленое и сочное, волокна приятно жевались, растворяясь на языке.

– Весьма неплохо, – только и сказала она.

Катерина молчала, пока не опустошила свою тарелку и не приступила к зеленому напитку, оказавшемуся терпким, с благородной горьковатой ноткой.

Разговор с Лейкоцитом заставил ее по-новому взглянуть на город. Возможно, ей, Аркусу, Даре и Никите нужно заслужить место в Южно-Сахалинске.

– Знаете, – она обратила на себя внимание Лейкоцита. – Я хочу стать вашей преемницей. Но только после того, обещаете наладить производство Мороза-Два.

– Вы не понимаете, на что идете. Женская смертность после опе…

– Я прекрасно понимаю! – перебила Катя. – У меня крепкое здоровье, если нужно, готова пройти любые тесты. Вся моя жизнь – это Мороз и те немногие люди, кто остались со мной. Даже в случае успеха миссии мы будем жить в подгорных городах, пока не восстановится плодородный слой почвы и уровень кислорода в атмосфере. На это может уйти до десяти лет, по нашим оценкам. Я готова заменить вас на этот срок. Только гарантируйте жизнь Даре, Аркусу и Никите и дайте им возможность работать.

– На счет Дары и Аркуса вопрос не стоит. Они ценные специалисты. Но вот Никита… Дело в том, что он так же, как и вы, вызвался заменить меня. Не сочтите за слабость, мы согласились на это от отчаяния. Произошло отторжение, и Никита…

Катерина выронила чашку, и та со звоном разбилась. Несколько секунд она не могла унять дрожь в руках. Лейкоцит понимающе молчал.

– Это ничего не меняет, – Катя встала из-за стола. – Жду вашего ответа. И спасибо за еду.

***