Море, поющее о вечности

— Теперь понимаешь? Я настаиваю, чтобы меня взяли на твой корабль. И причин для этого достаточно.

Ясон потянулся за кувшином, в котором оставалось немного вина. Глотнул и слегка поморщился: напиток стоял слишком близко к огню, став теплым. Какое-то время царевич ничего не говорил; Аталанта также не нарушала молчания. Она чувствовала, что в голове юноши зреет окончательное решение. Отвлекать его от размышлений сейчас не стоило. Наконец Ясон повернулся и мягко коснулся пальцами ее щеки:

— Ну разве можно отказать такой решительной деве? Хорошо, я распоряжусь научить тебя всем вещам, которые могут понадобиться в открытом море. Будь умницей, Ата, и прилежно все запоминай!

— Иначе ты накажешь меня прямо на корабле? — произнесла она игриво.

— Нет, брошу в море, негодница! — он состроил страшную гримасу, а потом засмеялся и осыпал ее лицо поцелуями. От Ясона пахло вином и чем-то сладким, а его прикосновения были теплыми.

Через некоторое время Аталанта отстранилась. Царевич выжидающе посмотрел на нее. Девушка набрала в грудь воздуха, будто немного волнуясь, и спросила:

— Ты уже думал о том, кто будет в твоей команде, Ясон? Тебе нужны лучшие люди, чтобы достичь цели и вернуться обратно.

— Такая мысль приходила мне в голову, — он кивнул. — Но мой корабль настолько не готов, что его мачта еще растет где-то в лесу! Немного рановато собирать команду, не думаешь?

Аталанта засмеялась:

— Хорошо сказано! Но ты ошибаешься — собирать людей тебе нужно уже сейчас. Кое-кому из них предстоит долгий путь до Иолка.

— Что ты имеешь в виду? — спросил царевич. Девушка изложила свою мысль. Когда она закончила, на губах Ясона заиграла улыбка, а в глазах блеснул живой огонек.

— Это великолепная идея! Как только я не подумал об этом раньше? Если мы сможем собраться вместе…

Он вскочил и принялся нагишом расхаживать по комнате, что-то негромко бормоча себе под нос. Аталанта исподтишка залюбовалась Ясоном: его крепким телом, широкими плечами и красивым, мужественным профилем лица.

Вновь обретя уверенность в своих силах, Ясон походил на молодого полубога. Она надеялась, что таким он останется и впредь.

* * *

— Хлеба или вина, мой господин? А может быть, еще?.. — служанка искусно прятала обольщающие интонации под маской нерешительности. Ее черные ресницы дрогнули, горячее дыхание обожгло щеку царя. Но Пелий лишь покачал головой:

— Ничего не нужно. Ты можешь идти.

— Как пожелает царь, — кивнула девушка и медленно поднялась с постели.

В ее голосе отчетливо звучало разочарование. Всего лишь охотница за сиюминутной милостью, подумал Пелий. Одна из многих, кто надеялся стать любимой наложницей и принять в себя царское семя. Ради собственного блага, не более того.

Ему стало скучно.

Глядя на то, как она уходит, он невольно оценил упругость и форму ягодиц служанки. Да, вид был великолепным. Но… кровь не прилила к низу живота повторно, а желание не шевельнулось в душе владыки.

Став повелителем Иолка, он начал изредка спать с предлагавшими себя женщинами, однако делал это без особого интереса. Редкие любовные утехи были всего лишь способом снять накопившееся напряжение. Даже самая искусная обольстительница не могла заменить ему тех, кого он любил когда-то.

Одной из них была мать Ясона — человека, который доводился ему племянником. И которого он, Пелий, недавно побил на глазах у собственной свиты.

Какая насмешка судьбы! Что сказала бы Пелопия, если бы увидела это?

Царь закрыл глаза и провел рукой по лбу, попутно отметив, насколько велики стали залысины. Да, он уже не молод. Все еще хорош в любом деле, но как долго это будет продолжаться? Десять лет? Может быть, пятнадцать?

Ему вдруг вспомнился первый вызов от Ясона. Последние угли на погребальном костре прошлого царя едва успели угаснуть… Пелий объявил, что берет власть в свои руки, поскольку сын его покойного брата был слишком молод. Ясон сразу же схватился за меч.

Это был крайне опасный миг. Царевича и его почившего отца любили, а Пелия лишь боялись и уважали, не испытывая особой привязанности. Стоило чаше весов качнуться, а страху — слегка ослабнуть, и на него все разом ополчатся. Тогда Пелий удачно предложил решить вопрос поединком.

«Посмотри на себя, Ясон. Ты всегда был глуповат и беспечен. Какой царь из тебя получится? Готов поспорить, что ты не способен уложить старика в битве один на один. Тебе для этого не хватит ни ловкости, ни мозгов!»

Надавить на соперника, заставить его в себе сомневаться. Пелий знал, что это работает практически всегда — Ясон, сам того не ведая, бросился в ловушку.

Победить юношу, расстроенного утратой отца и потерявшего от оскорблений голову? Для Пелия это было простой задачей. Чуть позже, когда Ясон корчился от боли на полу, его дядя во всеуслышание объявил:

«И этого человека вы желаете видеть своим царем? Он не способен даже протянуть руку и забрать желаемое! Быть может, дадим ему немного подрасти? Когда он станет настоящим мужчиной, я без возражений передам ему трон».