Море Осколков

На стенах издевательский смех сменялся мрачными ухмылками, а потом еще более мрачными хмурыми минами. Могучий змей раскололся надвое, обогнул крепость, как волна обтекает остров, и воины Нижеземья, Инглефолда и Ютмарка взяли Мыс Бейла в кольцо — от восточных до западных скал.

Они не нуждались в показном, вызывающем бахвальстве. Их число само говорило на языке грозы и бури.

— Матерь Война простерла над Мысом Бейла крылья, — пробормотала Ауд.

Теперь подходила армада повозок, ломящихся от припасов, а за ними бесконечные толпы рабов и домочадцев, торговцев и слуг, жрецов и барышников, землекопов и гуртовщиков вместе с мычащим и блеющим стадом коров и овец, чье поголовье посрамило бы любой скотный рынок.

— Целый город в пути, — пробормотал Рэйт.

Смыкалась тьма, и лишь сейчас показался арьергард — река мерцающих факелов. С виду из диких земель — пламя высвечивало костяные бунчуки, голые торсы иссечены шрамами, обмазаны боевой раскраской.

— Шенды, — определил Рэйт.

— Не заклятые ли враги Верховного короля? — спросила Скара, голос звенел пронзительнее обычного.

Губы матери Ауд были сжаты в тонкую линию.

— Праматерь Вексен, должно быть, убедила их стать нашими заклятыми врагами.

— Говорят, они пожирают пленников, — бормотнул кто-то.

Но Синий Дженнер гневно сверкнул глазами на ропчущего:

— Не попадайся в плен.

Рэйт примерился вспотевшей ладонью к рукоятке щита и оглянулся на гавань, где под оградой цепей до сих пор полно кораблей, готовых унести тысячу защитников подальше…

Он надкусил язык, впиваясь, пока не почувствовал кровь, и заставил глаза вернуться к воинству, что собиралось у стен. Прежде он никогда не боялся сражений. Может, потому, что соотношение сил было всегда в его пользу. А может, оттого, что тогда не терял ни службы, ни семьи, ни надежды вернуть их назад.

Говорят, тех, кому нечего терять, стоит бояться. Но сильнее всего боятся они сами.

— Смотри! — Скара ткнула в ряды Верховного короля.

Кто-то пеший шел к крепости. Вразвалку — так бы ты шагал не к вражьему острогу, а во дворец к приятелю. Воин в ярких доспехах — они отражали отсветы горящего корабля и, казалось, тоже пылали. Воин с длинными волосами — их растрепал ветер — и чудно мягким, юным, симпатичным лицом. Он не надел щита, и его левая рука свободно покоилась на эфесе.

— Йиллинг Яркий, — зарычал Дженнер, обнажая последние оставшиеся зубы.

Йиллинг остановился — он давно пересек расстояние выстрела — улыбнулся забитым людьми бойницам и позвал, светло и чисто:

— Короля Атиля часом там с вами нет?

Приятно было услышать голос короля Атиля, точь-в-точь такой же небрежный и грубый — хоть один враг перед ним, хоть десять тысяч.

— Ты тот муж, которого кличут Йиллингом Ярким?

Йиллинг вычурно пожал плечами:

— Кому-то надо им быть.

— Тот самый, кто убил пятьдесят человек в битве при Форнхольте? — выкрикнул Горм с крыши башни Гудрун.

— Трудно сказать. Я убивал, а не подсчитывал.

— Тот, кто одним ударом срубил носовую голову с корабля принца Конмера? — задал вопрос Атиль.

— Все дело в запястье, — объяснил Йиллинг.

— Тот, кто подло убил короля Финна и его беззащитого служителя? — гаркнула Скара.

Йиллинг улыбался и улыбался.

— Айе, тот самый. Эх, вы бы видели, что я прямо сейчас учинил с ужином. — Он весело похлопал по животу. — Настоящую бойню!

— Ты помельче, чем я ожидал, — бросил Горм.

— А ты побольше, чем я осмеливался надеяться. — Йиллинг намотал на палец длинный локон. — Здоровые мужики забавно и долго грохочут, когда я сбиваю их с ног. Я смущен, обнаружив Железного Короля с Крушителем Мечей запертыми, как хряки в свинарнике. Я считал — они-то наверняка с удовольствием померяются со мной во владенье мечом, сталь на сталь.

— Терпение, друг. — Горм облокотился на зубец, свесив руки. — Дай срок, познакомимся поближе — глядишь и убью.

Атиль строго кивнул.

— Добрый враг, почитай, как добрый друг, созревает не сразу. С конца сказку не сказывают.

Приторная Йиллингова усмешка расширилась.

— Тогда я жду своего часа и искренно рассчитываю убить вас обоих, когда он пробьет. Жаль отказывать скальдам — у них вышла б замечательная песня об этом.

Горм вздохнул.

— Скальды так и этак найдут, о чем спеть.

— Где Колючка Бату? — спросил Йиллинг, озираясь, словно она могла спрятаться во рву. — Я убивал женщин, но не таких, как она, знаменитых.

— Несомненно, она тебе лично представится, — сказал Атиль.

— Несомненно. Такова судьба любого сильного воина — однажды встретить на своем пути более сильного. Сие наше благо и наше проклятие.

Атиль опять кивнул.

— Всех нас ждет смерть.

— Вот именно! — Йиллинг раскинул руки, перебирая пальцами. — Долгие годы я томлюсь по моей любимой повелительнице, но настолько умелого воина, чтоб нас с нею познакомил, пока не сыскал. — Он повернулся к пылающему кораблю. — Вы сожгли мою лодку?

— Любезный хозяин отведет гостю местечко у огонька, — воскликнул Горм, и шквал глумливого хохота пронесся над бойницами. Рэйт вымучил пришибленный смешок, пусть и ценой геройских усилий.

Однако Йиллинг только повел плечами:

— Глупая трата. Корабль-то был превосходный.