Море Осколков

— После захвата твоих кораблей сами не ведаем, к какому их делу пристроить, — прогудел Горм.

— К тому же у вас не хватает людей их занять, — молвил Йиллинг, вновь обрывая веселье. Он вздохнул, обращаясь к пламени. — Его носовую фигуру я вырезал сам. Ладно, что сгорело — сгорело, такое у меня присловье, и его не разгореть обратно.

Скара вцепилась в кладку.

— Ты безо всякой цели спалил пол-Тровенланда!

— Ага! А вы, наверно, юная Скара, королева недогорелых ошметков. — Йиллинг надул полноватые губы и вперил обиженный взгляд. — Хотите, стройте из меня злодея, ваше величество, вините за все ваши утраты, но я не нарушил ни единой клятвы и преследовал благородную цель: заставить вас склониться перед Верховным королем. А еще… пожар — это так мило!

— За один миг сгорает, что строилось целую жизнь!

— Вот это и мило. Но ты, как ни крути, все едино скоро склонишься перед Верховным.

— Не бывать этому, — взревела она.

Йиллинг погрозил пальцем.

— Все так говорят, пока им не подрежут на ногах сухожилия. А потом, поверь, они быстро опускаются наземь.

— Это всего лишь слова, — проговорил Синий Дженнер, увлекая Скару от края. Но если слова — оружие, то Рэйту показалось, Йиллинг в этой стычке взял верх.

— Ты явился сюда стоять и брехать? — Горм широко потянулся и сладко зевнул напоказ. — Или взять наши стены? Даже коротышки забавно хрустят, когда я сбрасываю их с такой высоты, а я сейчас не прочь поразмяться.

— Ух-х, справедливый вопрос! — Йиллинг присмотрелся к синюшному небу, потом к своей рати, усердно окружающей Мыс Бейла кольцом острой стали, которое непрерывно росло. — Во мне сейчас два намерения… давайте кинем жребий и предоставим Смерти решать. Идет, королева Скара?

Скара судорожно дернулась и покрепче схватилась за руку Дженнера.

— Орел — мы идем за вами, решка — мы остаемся! — И Йиллинг щелчком подбросил монетку, оранжевый промельк при свете своей горящей ладьи, дал ей упасть в траву и, подперев бока, уставился вниз.

— Ну что? — окликнул Горм. — Орел или решка?

Йиллинг разразился хохотом.

— Не знаю. Она укатилась! Бывает же, а, Крушитель Мечей?

— Айе, — с какой-то досадой буркнул Горм. — Бывает!

— Пускай лежит там до завтра. У меня предчувствие, что вы никуда отсюда не денетесь.

Воитель Верховного короля, по-прежнему с улыбкой на нежном, гладком лице, повернулся и беззаботно направился к своему строю. На расстоянии двух выстрелов лучника от стен там принялись вколачивать в землю колья.

Терновый обруч, шипами внутрь.

31. Запретный город

Ни воспаленный бред, ни ночной морок, ни кошмарная блажь безумца не могли сравниться с явью Строкома.

«Южный Ветер» медленно плыл по широкому кругу безветренных вод. Потайное море протянулось на мили, с каймою из островов — одни скорее обломки скал, иные не охватить и взглядом, но все они поросли зданиями. Расколотые кубы, разбитые башни, торчат перекрученные персты из растресканного эльфийского камня и по-прежнему сияющего эльфийского стекла. Выдвинутые к краю сооружения наполовину утоплены в темной воде. Тысячи и тысячи, а потом еще тысячи пустых окон сердито таращились вниз, Колл попытался представить, сколько же эльфов тут обитало, сколько погибло при столь чудовищном бедствии, но сразу понял, что такие числа ему неизвестны.

— Вид еще тот, — изрек шепотом отец Ярви величайшее из когда-либо сказанных преуменьшений.

Кругом тишина. Не кружат птицы над головой. За кормой не плескается рыба. Лишь уключины скрипят да команда бормочет молитвы. Испытанные не единожды гребцы пропускали взмахи и цеплялись веслами оттого, что глазели по сторонам в благоговейном ужасе, и Колл благоговел и ужасался сильнее прочих на этом судне.

Ведали боги, он никогда не притязал зваться храбрым. Но, похоже, отвага не заведет тебя в ту беду, куда втянет трусость.

— Та, Что Выпевает Ветер, гневается, — проворчала мать Скейр, вглядываясь в истерзанное небо — вселенскую воронку лиловых кровоподтеков, разрезанной алой плоти и полночной черни, без единой звезды. Тучи готовились рухнуть и сокрушить весь мир своим весом.

— В этом краю ветер — всего лишь ветер. — Скифр сняла с себя и отбросила в сторону спутанные талисманы, святые знаки, намоленные обереги и зубы, приносящие удачу. — Здесь богов нет.

Колл куда охотнее согласился бы на гневных богов, чем на то, что богов нету вовсе.

— О чем вы говорите?

Скифр выпрямилась у штевня и раскинула руки. Рваный плащ реял, будто она — огромная, не от мира сего птица, носовое чудовище из безумного сна, что указывает им гибельный путь.

— Это — Строком! — раздался ее пронзительный крик. — Величайшая из разрушенных обителей эльфов! Приглушите бесполезные молитвы, ибо сами боги боятся ступить сюда!

— Умеешь утешить, — пробурчал отец Ярви.

Команда выпучила на нее глаза, иные втянули головы, словно собирались с концами скрыться между собственных плеч. Все, как один, матерые, лихие бойцы, но ни битвы, ни невзгоды, ни лишения не могли подготовить их к этому.

— Не надо было сюда соваться, — прохрипел старый косоглазый гребец.